''I'm getting lectured on child safety from a man who's gone through four Robins?''
Когда гремит оружие
Автор: gentleman-bastard
Бета: Элайджа Бейли
Размер: миди
Фандом: DMC: Devil May Cry
Таймлайн: DMC: Devil May Cry, пост-DMC: Devil May Cry
Жанр: gen/preslash, action, humour, angst
Пейринг: юст Данте/Вергилий
Рейтинг: R
Disclaimer: Все принадлежит Capcom, а я просто выполняю работу Бога
Summary: Когда гремит оружие, законы, как известно, молчат. В Лимбо-сити законы молчат всегда, и со временем в этом городе изменяются только названия.
Warnings: Нецензурная брань, писалось до выхода DLC «Vergil’s downfall». А еще автор не любит русскую локализацию, поэтому Мясник в тексте остался Бучером, а Гнев – Рейджем.
Примечания к тексту
Эмпирей:
в «Божественной комедии» Алигьери Данте - бесконечная область, населённая душами блаженных, созерцающих Бога.
«Rapture News Network»:
«Raptor News Network» Лимбо-сити превратилась в «Rapture News Network» Эмпирей-сити, где «rapture» переводится как «Вознесение».
«Темза, сэр»:
Данте вспоминает старый анекдот, который приблизительно звучит так:
«В кабинет сэра Генри без стука влетает взъерошенный Бэрримор, бурно жестикулирует и кричит:
- Сэр Генри! Темза вышла из берегов! Через пять минут она будет здесь!
Сэр Генри с невозмутимым видом откладывает газету в сторону:
- Бэрримор, где манеры? Выйди и снова доложи, как подобает английскому джентльмену.
Бэрримор выходит. После короткого стука дверь снова распахивается и появляется вытянутый по струнке Бэрримор:
- Темза, сэр!».
Когда гремит оружие
Когда гремит оружие
Эмпирей-сити
- Я купила тебе кружки. - Кэт стояла перед ним на пороге, старательно делая вид, что не поглядывает Данте за спину. Выходило хреново. Поэтому он показательно оперся о дверной косяк, чтобы дать ей полный обзор холла, и кивнул, приглашая войти.
- Зачем мне они?
- Чтобы перестать пить кофе прямо из электрического чайника. У этих есть шанс продержаться подольше. - Девушка демонстративно стукнула кружками друг о друга. Данте вскинул брови, выразив в адрес металлических чашек всю степень скепсиса, на которую был способен. – Где стол? – Почти профессионально игнорируя паутину и общий хаос вокруг, Кэт шагала в залу.
- А я ебу? – пробурчал Данте в ответ. Он брел следом за девушкой, высматривая какую-нибудь доску. Шкаф без дверцы вполне ему подошел, и он лениво потянулся к нему, чтобы опрокинуть.
- В жопу пошел, уродец, - шикнул он на паука, ошалевшего оттого, что его уютный мир разом перевернулся. Данте смахнул паутину и одарил Кэт исключительно радушной улыбкой. – А, вот же он.
Кэт упрямо хлопнула подарками о предоставленную поверхность и послала Данте выразительный взгляд. Данте кружки решил проигнорировать, продолжая любезно улыбаться.
- Их зовут Эбони и Айвори.
- Блин, я ж теперь не смогу их выбросить, - возмутился он, не ожидавший такого предательства. – Даже несмотря на то, что они обе красного цвета.
Кэт усмехнулась, заканчивая очередную перебранку, но улыбка как-то быстро погасла. Теперь она молчала, даже не пытаясь на него взглянуть. В общем-то, Кэт так очень часто делала, но на этот раз она еще и разглядывала свои руки. Слишком внимательно.
Данте придвинул пару деревяшек к поваленному шкафу и сел. Потом вспомнил про чайник в ближнем углу зала и сходил за ним, разлил кофе по кружкам, чтобы потянуть время. Кэт следила взглядом за собственными руками, обхватившими красный металл, как будто наблюдала за чужими действиями и не имела права отвлекаться. Вела она себя немного странно. То есть, странно даже для девушки, уходившей в Лимбо, чтобы спрятаться от кошмаров.
Данте вздохнул, стараясь показать больше заботы, чем любопытства:
- Что случилось?
Кэт медленно подняла на него глаза.
- Ты действительно не знаешь? – так же медленно произнесла она, будто до последнего слога надеясь на обратное.
- Нет, - язвительно начал он, - мне просто нравится делать вид, что я идиот.
Девушка шумно выдохнула, как выругалась беззвучно. Она потянулась к поясу, вытащила из кармана телефон.
– Торчишь здесь, забыв о техническом прогрессе, - проворчала она и, щёлкнув по клавишам, положила телефон между их кружек.
- Если ты считаешь, что я забыл о техническом прогрессе настолько, что не узнаю мобильный, ты слишком плохого обо мне мнения, - заметил он.
- Проиграй видео. - Ее голос и взгляд абсолютно не располагали к дальнейшим препирательствам. Пришлось стать серьезным. Данте нажал «плэй».
Любой понимал, что после падения Лимбо у новостей не было шансов выглядеть презентабельно, но он все равно немного охренел. Первые кадры напоминали подпольную видеосъемку, качество которой сосало у тайского порно, снятого в аварийном павильоне. Нелепо веселая динамичная музыка сопровождала изображение кривого логотипа «Rapture News Network» - прямо-таки наглядного олицетворения той крайней ебанутости, в которую скатился этот мир, освободившись от Мундуса. Лого и музыка внезапно исчезли, вероятно, показательно вознесшись, и на экране появилась девушка, с фальшивой серьезностью глядящая в объектив, словно в душу зрителям. Точно, все же демонстративно играли в войну, преисполненные чувства патетики и собственной значимости.
Диктор говорила что-то про экстренные новости и специальный, незапланированный выпуск, но помехи во время трансляции не позволяли уловить сути трагедии. Данте собрался высказать все, что думал о самодеятельности и патриотизме, но отбросил эту затею, увидев, как крепко сжала губы Кэт, продолжавшая сверлить взглядом дисплей.
Мобильник плевался записью: «Неизвестный в маске… Предупреждение атаки…», а потом картинка сменилась на трясущуюся запись с обычного гаджета.
«Все, телке жопа», - бормотали в камеру. Изображение тряслось, пока оператор спешно пытался сфокусировать свой смартфон. Снимали откуда-то сверху, Данте приметил мелькнувшую в этом безумии герань в кадке, из чего сделал вывод, что с балкона или из окна. Чуть позже он решил, что скорее из окна. Чувак зассал бы выходить на балкон, когда под его домом бродит такой здоровенный Рейдж.
- О, такие киски мне по душе, - похвалил Данте тварь с восторгом охотника, нашедшего добычу. Кэт его шуточку проигнорировала.
Тем временем Рейдж неспешно готовился к прыжку, каждым своим движением заставляя загнанную в угол девчонку взвизгивать от ужаса. Сейчас Данте как будто увидел ее в реальности: бедняжка захлебывалась слезами, задыхаясь от страха, бесконтрольно шевелила губами, пытаясь беззвучно лепетать. Урод-оператор повторял, что девке жопа, и Данте захотелось разбить ему голову его же сраной геранью. Демон залег на передние лапы, став похожим на гигантского кота, и легко оттолкнулся задними от земли. «О!» - подытожил увиденное режиссер-любитель, прямо как натуралист, комментирующий рывок змеи на мышь. Он был так поглощен созерцанием прыжка Рейджа, что не заметил, как в проулке мелькнула тень. Разом все замерло. В тишине, раздробленной визгливыми всхлипами девушки, со шлепком шмякнулись на землю два куска демона, ювелирно разрезанного пополам. Демон развалился, открывая обзор на стоящего перед девушкой мужчину. Оператор охренел настолько, что даже видео трястись перестало. Во всем этом угарном великолепии серебряная маска анонима на мужике смотрелась как вишенка на десерте из внезапности.
***
- Это он, Данте. - Кэт тряхнула головой. – Сначала я тоже сомневалась, но когда он повернулся к девчонке… - Она посмотрела на него с видом учителя, доказывающего ребенку, что в слове «солнце» пишется буква «л», только потому что так правильно. – Ты видел много людей с такими волосами и с катаной? И одежду я узнаю.
- Это не он, Кэт, - передразнил он девушку. – Вернее, это может быть кто угодно. Например, какой-нибудь седой старикашка, пересмотревший фильмов о самураях.
Кэт помолчала, даже не сделав попытки улыбнуться.
- А если он вернулся, Данте? Если Вергилий в Лимбо-сит… - Она беззвучно чертыхнулась, с раздражением поправляя саму себя. - В Эмпирей-сити. Дьявол. Кому и зачем вообще сдалось переименовывать этот город, - выпалила она скороговоркой, обессилено спрятав лицо в ладонях, и глухо добавила: - Тем более, так.
Сейчас Кэт выглядела сбитой с толку и напуганной – не только Вергилием, но и всем тем сказочным долбоебизмом, который творился в Лимбо-сити с того момента, когда он стал Эмпиреем. Люди верили в Спасителя, Вознесение и силу слова, переименовывали каждый городской куст как-нибудь повозвышенней, молились, крестились и уповали на то, что кара господня в виде демонов скоро их попустит, как отпускает похмелье, данное в наказание за веселый вечер. Церковь схватила город за горло, подняла и телепала из стороны в сторону, как тряпичную куклу, чтобы вытрясти из него остатки адекватности.
- Такие дела: от одной промывки мозгов – вперед, бегом, спотыкаясь и разбивая рожи в кровь, - к другой. - Он положил ей руку на плечо, легонько похлопал. Просто чтобы она помнила, что не одна.
Кэт схватила его запястье, сжала пальцы и сидела, все еще уткнувшись губами в ладонь правой руки. Маленькая девочка, попавшая в эпицентр хаоса.
- Почему людям так нужно во что-то верить? Почему им неважно, во что? Мы хотели, чтобы они боролись с демонами, как с вторженцами. А они думают, что это им за грехи. Я даже слышала, что кто-то называет Мундуса защитником. Вроде как хреновым, но лучше, чем никаким. Вергилий, наверное, был просто в восторге, когда узнал об этом, - со вздохом закончила она, отнимая ладонь от лица.
- Думаешь, он объявился восстанавливать справедливость? – Данте решил перевести диалог в другое русло. Ничего хорошего про людей ему говорить не хотелось.
Кэт коротко кивнула.
- Похоже на то. А я теперь даже не знаю, как на это реагировать, - ответила она аккуратно.
Данте сощурился:
- То есть?
- То есть, Данте, - раздраженно перехватила она, – свобода человечеству оказалась явно противопоказана, раз среднестатистическая женщина, увидев демона, начинает воспевать Спасителя вместо того, чтобы хотя бы попробовать убежать.
Кэт вполне ясно изложила суть. Данте рассеянно усмехнулся:
- Зато воображаемый Спаситель точно благодарит нас за устроенный ситком.
Кэт впервые глотнула кофе, скривилась, но удержала его в себе. Помолчала. Выглядела она усталой и задумчивой.
- Что ты будешь с ним делать?
- Со Спасителем?
- С Вергилием, Данте, - осадила Кэт. – Если это, конечно, он, - передразнила она, делая вид, что рассматривает точку зрения Данте как возможную. Это было дохрена обидно.
Данте пожал плечами:
- Ничего. Пока. - Кэт вопросительно посмотрела на него. – Нелогично убивать нефилима, спасающего богобоязненных дамочек от демонов в городе, полном богобоязненных дамочек и демонов.
- Хочешь драться с ним вместе, как раньше? – очень осторожно спросила она, но даже этого хватило. Самообладание сдало, и он физически почувствовал, как помрачнело его лицо:
- Пройденный этап, Кэт. После него я предпочитаю солировать в танце на паркете у смерти. - Оставалось только надеяться на то, что это прозвучало достаточно несерьезно.
С Кэт такое редко срабатывало, к сожалению. Она продолжила, маленькими шагами ступая по скользкой дорожке его сознания. Он практически ощущал надвигающийся пиздец.
- Может, на этот раз все сложится хорошо? Видишь, Вергилий оказался не так уж и не прав.
- Какая разница, прав или не прав этот упертый мудак, - рыкнул Данте скорее на Вергилия, чем на нее. Кэт моргнула от неожиданности, хорошо хоть не вздрогнула, и ошарашено на него посмотрела.
- Он врал тебе, - прошептала она.
Как нежно Данте сейчас любил гиперчувствительных медиумов.
- Что? – зыркнул он в ответ, всем своим видом давая понять, что эту тему обсуждать не стоит.
- Так ты поэтому хотел его убить? – Она была настолько удивлена озвученной мыслью, что, похоже, вообще его не слушала. – Ты хотел его убить, потому что он - брат, напарник, - тебе так лгал?
Каждая буква тяжелым ударом разбивала блок обороны. Данте напрягся, чувствуя, как свело лицо. Он незаметно вдохнул.
- Конечно, у меня же не было другого повода, - затараторил он с демонстративной доверительностью, надеясь, что это звучало скорее едко, чем панически. – Вергилий ранил мою хрупкую душевную организацию, и я, не пережив обидки, решил его выпилить. Он же был просто пиздливой зализанной гадиной, а не каким-то всесильным нефилимом с огромной катаной и пунктиком на порабощении человечества.
- Данте. - Тихий голос дрогнул, как будто Кэт было физически больно. - Когда мы только познакомились, ты был любопытным, но не таким многословным. А сейчас, что ни скажи, просто давишься ядом, как тебе вообще дыхания хватает на такие длинные фразы? Почему ты так…
Ему удалось прервать ее прежде, чем она успела сказать что-нибудь такое же охуенное.
- Я просто начал испытывать удовольствие от оскорбления всего живого. И даже мертвого иногда. - Он постарался растянуть ухмылку пошире. – И, Кэт, - как можно серьезнее продолжил он, - нет, не поэтому.
И решил убедительно улыбнуться. Ведь действительно – не только поэтому. Она рассматривала его лицо, пытаясь пробиться через штукатурку из шуток и усмешек, но все-таки сдалась. Кэт явно хотела сказать что-то еще, но замерла на мгновение и резко повернулась к окну:
- Черт, темнеет. Мне надо успеть до комендантского часа, - засуетилась она, хватая мобильник, чтобы посмотреть время. – Я поеду, Данте.
Он наблюдал за тем, как она подскакивает, привычно уже отряхивает шорты от пыли и побелки, шарится в очередном кармане, чтобы выудить ключи от машины, проверяет, заряжен ли шокер, улыбается на прощанье, – и чувствовал себя мудаком, который любит гоняться за демонами больше, чем защищать от них своих друзей.
- Если хочешь, - привычно бросил он ей вслед, - оставайся, места навалом.
- Я боюсь, что пятно плесени на потолке за ночь полностью эволюционирует и задушит меня во сне. Я дам знать, что добралась.
Ну, хотя бы отговорки Кэт придумывала каждый раз новые.
Входная дверь захлопнулась. Судя по звуку, отвалился кусок рамы.
Он заставил себя подняться на ноги, чтобы разогнать тишину звуком шагов. Хоть бы один вшивый демон забрел в Пэрэдайз - Данте с огромной благодарностью вспорол бы ему брюхо, лишь бы не слышать собственных мыслей. Ощущение было таким, будто они загорались неоновыми Малис в голове, а потом их еще и озвучивала какая-то хрень с голосом визгливого суккуба из Вирилити.
- Заебись одиночка, - вспомнил Данте свое первое появление в Ордене. Зря вспомнил, потому что его взгляд тут же упал на белые следы от краски поверх плитки. Данте сделал пару шагов вперед, опустился на корточки рядом с ним и дотронулся пальцами до двери в прошлое. Ухмыльнулся, протерев между пальцами пыль, грязь и засохшую краску.
«Что ты помнишь о своем детстве? Хотя бы позволь мне показать тебе», - голос в голове звучал ярко и насыщенно: создалось ощущение, что Вергилий нашептывал ему свои фразочки, стоя за спиной. Он так явственно себе это представил, что от шеи по спине вниз скользнули мурашки, и Данте подскочил, с трудом заставив себя не оглядываться. Когда удалось успокоиться, он хмыкнул.
***
Лимбо-сити
- Хотя бы позволь мне показать тебе.
Данте уже не хотелось ничего смотреть. Насмотрелся. Утро началось с похмелья, бабы-медиума, пуленепробиваемого примата-переростка и зарядки в Лимбо. Сраная макака разнесла его трейлер. Прозрачная телка говорила, что делать, и метала в демона факелы. Поскольку ничего из случившегося его так и не взяло, в конце этого приключения ему решили продемонстрировать подпольную террористическую организацию, которой заправлял псих в маске. Железной.
Поначалу это казалось забавным.
- Добро пожаловать в Орден, - произнесла Кэт, не скрывая улыбки. Он решил ей подыграть:
- Не совсем то, что я ожидал увидеть.
Он очень рано произнес эту фразу. Задроченный вход в Орден выглядел далеко не так нелепо, как сам Орден. Данте шел следом за медиумом, разглядывая готическое каменное здание, больше напоминающее монастырь с техникой и технарями вместо распятий и монахов. Люди в невразумительно серых одежках тихо шарились туда-сюда, едва слышно переговариваясь. Мигали лампочки, тускло светили мониторы, и все это выглядело так, будто средневековые людишки нашли компьютер, охренели и решили ему поклоняться. Кэт говорила о каком-то контроле, он слушал ее вполуха, но уже мог поставить точный диагноз:
- У вас ни единого шанса.
Железные двери открылись медленно и торжественно, как кулисы, бренчащие металлом. Первым, за что зацепился его взгляд в этом склепе, была маска анонима. Железная. Средневековая и несуразная по сравнению с остальной одеждой ее хозяина, стоявшего посреди комнаты. С катаной в руках. Дурдом.
Он не почувствовал себя уютнее, когда заметил на трех мониторах застывшее изображение собственной физиономии.
- Поразительно. Данте. - Имя словно пробовали на вкус, примеряя к нему. Мужчина вообще говорил медленно, с тягучими паузами, словно боялся, что голос его подведет. Данте пытался сообразить, что же такого торжественного ему может сказать человек, в одиночку заправляющий здоровенной антиправительственной организацией. Поэтому несколько разочаровался, когда мужчина закончил: - Это действительно ты.
Еще больше он напрягся, когда незнакомец начал говорить о своем детстве, травмах и разбитой в аварии башке, поскольку ни одна из этих тем не была темой, Данте интересующей. Мужчина вышел из тени, будто это был хорошо рассчитанный шаг в пьесе, которую он зачем-то разыгрывал перед небольшой аудиторией. Наверное, чтобы поближе показать свой пижонский костюм и катану, размером порадовавшую бы Фрейда.
В общем, чужого энтузиазма Данте определенно не разделял. Когда двинутый аристократ начал загонять рассказы о том, как все хитро было устроено, чтобы Данте ничего не помнил о семи годах своей жизни, воспоминания о которых вполне бы пригодились, чтобы скрасить те, что посвежее, о детском доме Святой Ламии, Данте решил, что пора пообломать ему крылышки.
- А ты вообще кто такой? – приблизившись к мудаку, он ткнул в него пальцем, старательно
изобразив все то пренебрежение, которое обычно испытывал к мудакам в аристократичных костюмах, желающих совать свой нос вместе со своей катаной не в свои дела.
Мужчина замер, отстранившись, как от удара. На мгновение в его взгляде скользнуло удивление и что-то, не свойственное ни психам в маске, ни главным террористам. Потом он вдохнул, прежде чем ответить, и его лицо сделалось непроницаемым:
- Вергилий, - и понес абсолютную невразумительную ересь про «сражаться плечом к плечу». Патетичную и одухотворенную, полностью соответствующую духу всей этой секты. Данте всегда было лениво заморачиваться и объяснить долбоебам, что они долбоебы, поэтому этих двоих он просто вежливо послал.
Псих в маске, который стоял без маски, а поэтому был просто психом, впервые сказал что-то, что могло подружиться со здравым смыслом, когда объявил, что если Данте захочет уйти, то никто его удержать не сможет. Данте уже собирался повернуться к выходу и продемонстрировать, как охренительно тот был прав, но своим внезапным предложением псих его заинтересовал. Хотя бы потому, что Данте не мог себе представить, что, блин, ему еще можно было показать такого удивительного.
- Что? – раздраженно рыкнул Данте, озвучивая свои мысли в сокращенном виде, и замер, чтобы выслушать очередную возвышенную ересь с максимально саркастичным выражением лица.
- Кто ты есть на самом деле.
Пафоса в ответе действительно оказалось навалом, но вот ересью свое прошлое называть как-то не хотелось. Должно же было у него в жизни хоть что-то оказаться нормальным.
***
Въезжая в ворота Пэрэдайз, он не смог сдержать ухмылки. Нашлась одна из причин, по которой Вергилий не конкретизировал тогдашний ответ. Он, может, и был долбанутым, но не настолько, чтобы считать адекватной фразу: «Хотя бы позволь мне показать тебе Рай».
Зато Вергилий оказался достаточно долбанутым, чтобы показать чуваку с мечом и амнезией предполагаемый отчий дом и тут же дать девке-медиуму загадить граффити плитку в холле. Добровольно наступая на трафаретную пентаграмму, чтобы провалиться в мир демонов, Данте решил: еще немного в том же духе, и он станет своим в этой компании маргиналов.
- Осторожней, там может быть жестко, - бросил Вергилий ему вслед.
Теперь Данте знал: «жестко» - самое идиотское сленговое слово, которое может использовать революционер, разгуливающий с котелком и катаной.
***
Все эти поиски истины в Лимбо с каждой минутой все больше напоминали поездку в ад. Когда ему выдалась возможность вернуться, он скорее выпрыгнул в реальный мир, чем торжественно пришел обратно. Несколько секунд – вдох и выдох – воздух перед глазами поплыл, обретая большую осязаемость, а затем привычно замер.
В реальном мире ощущения были не такими яркими, как в Лимбо. Точнее, в Лимбо, наоборот, все краски мира, ощущения и запахи становились вульгарнее и ярче, чтобы задавить своим весом, заставить потерять чувство себя. Было очень приятно не вдыхать гипертрофированный запах гниения, сырости и нечеловеческой крови. Кончики пальцев почти коснулись шершавой каменной плиты, выглядящей холодной и покинуто-серой, как и должны выглядеть все приличные плиты в заброшенном человеческом доме. Оговорка вернула его в реальность получше пентаграммы. Человеческом. Ну да. Конечно.
Он нарочито медленно поднимался на ноги, пытаясь использовать каждую секунду, чтобы придумать, как себя вести. Шел в Лимбо из аварийного здания, а вернулся из Лимбо домой. Это было странное чувство: видеть то, что не принадлежало тебе долгие годы, но все это время было твоим. Мгновений точно не было достаточно, чтобы все продумать.
Вергилий так резко повернулся в его сторону, что полы тяжелого пальто взметнулись. Данте не успел засечь самого движения, но заметил, как оседает ткань. В голове пронеслась рассеянная мысль, что Вергилий был таким же быстрым как он, таким же сильным. Таким же. Пиздец.
- Ты мой брат, - удивленно произнес он, даже не стараясь придать голосу другую окраску. Хер знает, каким тоном нужно отмечать подобные вещи.
- Брат-близнец, - зачем-то уточнил тот. Видимо, сам в душе не ебал, что говорить. Вергилий снова стоял в тени, как в тот раз, когда Данте в первый раз его встретил. Получилось, что и сейчас он его видел впервые. Теперь он цеплялся взглядом за каждую деталь, потому что перед ним стоял не мужик с маской, а выросший мальчишка.
Вергилий снова приблизился к нему, свет упал ему на лицо, и Данте удивился - тому, как он чертовски вымахал, как начал одеваться, как сменил деревянный меч на здоровенную катану.
- Я так долго тебя искал, - улыбнулся Вергилий и вытащил кулон-близнец того, который Данте носил сам. Данте пялился на подвес, и когда Вергилий заговорил, запоздало вспомнил о том, что надо бы закрыть рот. – Их подарила нам мать. Я думаю, она знала, что этот день наступит. Что мы найдем друг друга.
Он вроде бы чувствовал свою причастность, но не мог понять, как относиться ко всем этим людям, занимавшим такие важные места в его жизни такой короткий срок. Оставив попытки разобраться, как себя вести, он задавал вопросы. Поговорили о маме, значит, следовало спросить, как папа.
- Изгнан навсегда, говорят, это хуже смерти. Он никогда не вернется.
Нужно было что-то сказать. Типа того, что ему очень жаль. Или показать, но никак не получалось подобрать нужную реакцию. Он был уверен, что это точно не было замешательство, поэтому, чтобы не демонстрировать его, Данте повернулся спиной к Вергилию. Хотелось разорвать на части тех ублюдков, которые лишили его не только первых воспоминаний, но и вообще жизни, оставив стоять посреди руин семейного поместья, не понимая, как реагировать на то, что твой отец приговорен к адским мукам, а матери вырвали сердце.
Он решил узнать о них побольше. Об ублюдках, о себе и о своем новоявленном братце.
***
Они сидели в машине как два бывших любовника, которые случайно встретились и показывали друг другу фотографии своих детей. Нелепо.
Они даже шли на идиотском расстоянии друг от друга, на метр больше, чем нужно, чтобы соблюсти вежливую дистанцию.
- Узнаешь это место?
- Да. - Данте вдохнул влажный воздух. Прислушался к скрипу качелей, к забавному ощущению, что для него они не скрипели в настоящем, а были звуком из прошлого. – Помню, что сюда приходил.
Картинки воспоминаний пронеслись в голове быстро, неуловимые, как призраки детей в Пэрэдайз, и он не пытался выцепить из этого потока хоть одно. Он чувствовал, что был здесь, и только поэтому все тут казалось ему таким же родным, каким теперь казалось в поместье. Захотелось отвинтить голову тому мудаку, из-за которого он стал таким дохрена романтичным.
- Расскажи мне все.
- Некоторые вещи существовали всегда. Всегда были ангелы, и всегда были демоны…
***
Когда они возвращались, то шли по арке, почти прикасаясь друг к другу плечами. А когда Данте начали затягивать в Лимбо, Вергилий схватил его за предплечье, то ли пытаясь задержать, то ли подбодрить. Данте боролся с желанием потереть плечо, потому что его тянуло странным зудом причастности и поддержки. Как будто он был не один.
***
Вытащив Данте в реальность, Кэт одарила его вежливым, но тревожным взглядом. Он ухмыльнулся и попробовал пошутить:
- Я должен был принести тебе сувенир оттуда?
Девушка пару мгновений смотрела на него, почти картинно хлопая глазами, а потом улыбнулась и кивнула в сторону машины.
- Отвезу тебя в орден, Вергилий ждет.
Какое-то время она молчала.
- Не понимаю, почему он не поехал со мной, - нахмурилась она.
- Он знает, что я справлюсь, - прервал ее Данте. Наплевав на дорогу, Кэт удивленно посмотрела на него.
- Что? – поднял он брови.
Девушка перевела взгляд обратно на трассу.
- Ничего. Просто он мне так и ответил.
***
Эмпирей-сити
- Что? – поднял он брови.
- Ничего особенного. - Голос Кэт на том конце провода прозвучал даже слишком бодро. – Сегодня был первый день нововведения. Многие не знали, что комендантский час теперь начинается на тридцать минут раньше, так что нас не штрафовали…
- Погоди, - перебил ее Данте. - Я думал, что за нарушение комендантского часа не штрафуют. Ну, что это вроде как мера охраны здоровья. Типа: «Хотите, чтоб вам оторвали бошку демоны или патруль - выходите, но мы отпеваем только умных людей».
- Так и было, - мрачно согласилась Кэт. - Но только теперь Церковь Вознесения вытягивает деньги из города по любому поводу. Я разве не говорила, что в Эмпирей ввели обязательную полуденную молитву?
Данте изобразил максимальную степень отчаянья:
- Как ты могла мне не сказать? Из-за тебя я уже пропустил несколько.
- Ну так учти, что за пропуск молитвы взимается немаленький штраф.
Данте пренебрежительно скривился:
- Не верю, что они следят за этим.
- Занавески с окон нас снять уже заставили, мотивируя тем, что все равны под натиском демонов. Я слышала, скоро на молитву будут выходить шеренгами.
- Это же шутка? – уточнил Данте на всякий случай.
- Я не знаю. Правда не знаю.
***
Лимбо-сити
Вергилий встретил их без лишних вопросов, обычным кивком. Эта его черта очень даже нравилась Данте, потому что напоминала негласный договор: Данте не без удовольствия разбирается с толпой демонов, Вергилий знает, что Данте справится. Данте прислушивался к новому ощущению: ощущению, когда в твоей жизни появляется человек, который позволяет себе на тебя рассчитывать. Даже доверять.
- Лови. Я надевал ее пару раз, но она в любом случае чище твоей.
Майка оказалась почти идентичной его собственной, разве что чуть свободнее. Данте скрыл усмешку под тканью футболки, буднично подмечая, что братишка вырос шире в плечах, но тут же напрягся и замер, прислушиваясь к чему-то необычному. Он физически ощутил, как расширились зрачки. Воздух словно электрошоком рванул по рецепторам. Он узнавал на себе запах Вергилия: лимона и мяты, какой-то специи вроде чили. Нотка острого была незнакомой и взрослой, но лимон и мята казались приветом из детского прошлого. Это был запах их общей спальни в Пэрэдайз, мягких подушек и купаний на двоих. Данте заставил себя выдохнуть и резко одернул футболку. Оставалось только надеяться, что Вергилий не наблюдал за братом-дебилом, обнюхивающим чужие вещи.
Не наблюдал. Это успокаивало вдвойне. Вергилий вел себя так, словно они работали вместе чертову прорву времени, и Данте не воспринимал себя жертвой кровавой драмы и героем счастливого воссоединения семьи. Даже думать не хотелось о всех этих возможных вздохах и ахах. Он уловил звук знакомых шагов за дверями. Кэт возвращалась в кабинет, и он выпалил рефлекторно, сам толком не успев понять, что именно хочет сказать:
- Спасибо. И за футболку, - неуклюже произнес он.
Вергилий повернулся к нему одним точным движением, словно все это время ждал, когда с ним заговорят. Его губы дрогнули, замерли в легкой полуулыбке.
- Прибереги благодарности до тех пор, пока не увидишь, какую красивую штуку мы собираемся разнести к чертям. - И он отошел в сторону, открывая монитор за спиной.
Данте даже не нужно было ничего говорить, потому что по его лицу точно было видно, как разрушитель внутри только что кончил и закурил. Он подошел почти вплотную к экрану и теперь отчетливо различал запах брата, который возвращал ему семью лучше, чем любые найденные в Лимбо фотографии из прошлого. А еще заметил, что Вергилий был выше. Мудак.
- Сильвер Сакс Тауэр? - объявила вошедшая Кэт, подходя поближе. Хоть она и подавила при этом отчаянный зевок, выглядела Кэт заинтересованно.
Вергилий кивнул:
- Сильвер Сакс Тауэр.
***
- Это все, что у меня есть по Вирилити. - Вергилий закрыл окно программы, собрал распечатки планов и чертежей, вручил их Кэт. – Мне жаль, но ни на один из этих документов полагаться нельзя. Это старые планировки реальных помещений, которые подозрительно легко всплыли. - Вергилий повел плечами, разминая затекшие мышцы. - Конечно, для разнообразия нам могло бы повезти больше обычного, но лучше быть реалистами.
Девушка пробежалась по бумагам взглядом.
- Кто знает, что может пригодиться. Давай я разберу их, может, узнаю какой-нибудь, больше похожий на правду.
Вергилий покачал головой.
- Разбери их завтра с утра, у тебя будет время. Я хочу, чтобы вы прошли в зал смешивания как нормальные ленивые туристы, спящие до полудня. А сегодня тебе лучше отдохнуть, Кэт.
Девушка даже не стала спорить:
- Лягу пораньше, - кивнула она. – Тогда я пойду к себе, нужно разобраться с замедлением лопастей той здоровой воронки, а то его разорвет на клочки.
Данте отвлекся от чистки Эбони и поднял голову впервые за несколько часов.
- Я все еще здесь. И даже не по частям. Иди творить, Кэт, мои клочки мне очень дороги.
Уже в дверях она ободряюще улыбнулась ему, хоть улыбка и вышла слегка заебаной.
Он проводил девушку взглядом, наблюдая, как она скрывается в суете снующих туда-сюда людей, безликих в одинаковой грязно-серой форме. Вот и цена уединения: двери открылись, и кабинет сразу стал частью огромного механизма, смахивающего на муравейник. Фигура Кэт втягивалась в его тихое сосредоточенное мельтешение, пока полностью не растворилась там. Двери лязгнули, затворяясь, и склеп «психа в маске» снова стал отдельным миром.
Вергилий тарабанил по клавишам, неотрывно глядя в монитор, и Данте вернулся к проверке Эбони. Провел рукой по раме и боевой пружине, посмотрел, как входит магазин. Он собрал ее за несколько мгновений и щелкнул затвором с мыслью, что Эбони и Айвори - единственные девочки, которые никогда не постареют.
- Завтра надерем жопу Мундусу, - пообещал им Данте. Было очень стремно понимать, что за один день вместительность привычного тебе «мы» расширилась настолько, что теперь подразумевала еще двух человек. Особенно, когда один из этих людей - родной брат.
- Насыщенный денек, - подытожил его мысли Вергилий и снова повел плечами, разминая спину.
Данте усмехнулся, принимаясь за сборку Айвори.
- Завтрашний будет не хуже.
Вместо ответа Вергилий улыбнулся ему через плечо. Похоже, он вообще часто улыбался, не хмыкал, как Данте, а действительно растягивал губы в настоящей, полноценной улыбке. Она выходила снисходительной и делала его старше, смягчала черты лица. Данте всматривался в него, удивляясь, насколько же все-таки они разные. Процессор истерично запищал, и Вергилий моментально повернулся к монитору.
В нормальных семьях, наверное, были несколько другие понятия об уютном вечере, но Данте вполне устраивало то, что брат пытался хакнуть правительственный сайт, пока он сам чистил свои М1911.
В тишине щелкали клавиши и затворы. Прямо-таки семейная идиллия.
Писк прекратился, и Вергилий снова обратился к нему:
- Я так понял, что стараниями Охотника твой трейлер стал похож на смятую консервную банку? – скорее заметил он, чем спросил.
- Демоны меня вообще почему-то не любят. Зря, я же клевый, - отшутился Данте, почувствовав, что мрачнеет. У дьявольских ушлепков вошло в привычку вышвыривать его из собственного дома.
- Тут есть диван. Оставайся в Ордене, сколько хочешь.
Данте мотнул головой:
- Однозначно нет, - начал он с чрезмерной серьезностью. – Я же не смогу заказать сюда пиццу. Вот что мне говорить в доставке? «Здравствуйте, пришлите пиццу в Орден, ну, в эту террористическую группировку насильников и убийц - вы должны знать о ней из любого выпуска новостей»?
Вергилий издал короткий смешок:
- Брат-правдоруб, ты кофе в «Старбаксе» заказываешь на имя «Данте»? Его успевают подать раньше, чем ты провалишься в Лимбо, или ты возвращаешься и потом его выпиваешь?
- Ага, и он всегда успевает остыть, - подхватил он. – Я не могу здесь остаться, ты прекрасно знаешь, что за пиздец всему мирозданию случится, если меня найдут.
Вергилий покачал головой:
- Тебя находят, только если знают, где искать, - возразил он ему. - Будешь жить здесь – меньше будешь маячить перед камерами, меньше будет возможность отследить, куда ты ходишь для встречи со мной. С такой глобальной сетью, как у Мундуса, даже возможность общения через закрытые каналы связи слишком рискованна.
Данте помолчал, пытаясь сообразить еще какую-нибудь причину, чтобы замаскировать истинную, но в голову ничего не лезло. Поэтому он решил говорить напрямую. В конце концов, хуле, кто из них двоих «брат-правдоруб»?
- Ты мне ничем не обязан. У тебя была своя жизнь, у меня – своя, никто никому ничего не должен.
Лицо Вергилия приобрело ироничное выражение.
- У тебя удивительная способность опускать незначительные детали вроде тех, что мы теперь работаем вместе, чтобы спасти мир, и вообще, того факта, что мы друг у друга – единственная оставшаяся семья. - Он развел руками, демонстрируя свои аргументы как невидимые лоты на аукционе.
«Мы» у Вергилия выходило слишком уверенное и спокойное, чтобы звучать хоть сколько-нибудь сентиментально. А вот себя Данте сравнил с ломающейся целкой, поэтому больше спорить не стал.
- И вообще, - глаза брата сверкнули, когда он сощурился, изображая подозрение, – значит ли все это, что ты меня не приютишь, если я решу переехать к тебе?
Данте хмыкнул:
- Приючу. Хотя бы для того, чтобы ты помогал мне втиснуться в гребаную консервную банку, в которой я живу. Точнее, - губы растянулись, делая ухмылку шире, - жил.
***
- Вергилий спрашивает, как прошло твое свидание, - не отвлекаясь от дороги, передала Кэт.
Данте пожалел, что брат не мог увидеть его лица, в выражение которого он вложил весь запас сарказма, оставшегося после того, как он щедро раздал его демонам.
- Передай моему братцу, что она оказалась старухой, уродиной и плевалась ядом. Зато ее просто в клочья порвало от моей охеренности.
Кэт весело фыркнула.
- Все понял? – Она хмыкнула, услышав ответ, но продолжила уже серьезным тоном. – Да, встретимся там. До скорого, Вергилий, - и прервала связь.
Осознание того, что медиум Кэт знала его родного брата лучше самого Данте, кольнуло чем-то вроде ревности. За это на счет Мундуса приплыл еще один экстра-пинок при личной встрече. Стоило познакомиться с Кэт поближе. В конце концов, она оказалась не последним человеком в его жизни, в жизни его брата, да и вообще потому, что уже ебать как надоело ничего ни о ком не знать.
- Вы, ребята, прямо как хорошие подружки. Как вы познакомились?
Кэт открыла было рот, чтобы ответить, но осеклась.
- Какое это имеет отношение к делу?
Он не совсем понимал смысла такой скрытности. Если мериться большими тайнами, его прошлое отымеет всех кандидатов в победители, выведя из шкафа за ручку хоровод скелетов, который не поместится и на танцполе «Дэвилз Дайленс».
- Я хочу знать, для кого я рискую своей жизнью и, - Данте припомнил свой недавний полет, - и клочками. Он - мой брат, и он пытается спасти мир, - сформулировал он скорее для себя, чем для нее. Аргумент выходил коротким, но весомым. - Запили свою историю.
Кэт молчала, упрямо глядя на дорогу, и Данте подавил желание дать ей подзатыльник. В принципе, для Данте одно только наличие Вергилия было достаточной причиной, чтобы, сломя голову, залезть во все это дерьмо. Но на выхлопе Данте не просто пришел в семью, чтобы мстить за нее, а попал в команду, чтобы подставляться за весь мир.
- Послушай, я не просил твоей помощи, но ты мне помогла, и я это ценю, - серьезно заметил он вместо подзатыльника. – Я доверяю тебе. Ты тоже можешь мне доверять.
Кэт поерзала на сидении, бросила на него короткий неуверенный взгляд. Данте ответил ей терпеливым ожиданием. Теперь он был командным игроком, все дела.
- Он спас меня, - начала она.
Ну, конечно, он ее спас. А как же, блин, иначе.
***
- Ты ведь с нами до конца?
Даже Данте не был настолько сферическим выродком, чтобы прокидать квинтэссенцию вселенской доброты и справедливости, которую развел в Ордене его брат.
- Можете на это рассчитывать.
Разговор затих, и Кэт молча крутила руль, погруженная в свои мысли.
- Брат и защитник мира, да, - произнесла она задумчиво. - Отличное описание Вергилия. - Они оба хмыкнули, как старые друзья, со знанием дела подтрунивающие над привычками третьего. – Когда мы только встретились, он мне все уши прожужжал своим «мой брат Данте». С той же интенсивностью, с которой боролся за человеческую свободу.
Машину тряхнуло на кочке, и шарики в баллончиках виканской краски нервно задребезжали.
- Знаешь, Данте. У тебя очень эгоистичная причина для спасения мира, - беззлобно подколола Кэт.
- Кто виноват, что мир и все его демоны вертятся вокруг меня, - с нарочитой усталостью вздохнул он. – Как будто ты пошла с Вергилием исключительно из благодарности.
Он мог разглядеть, как уголок губ девушки пополз вниз. Наверное, поднимать тему корыстных поступков было неэтично. Кэт все-таки ответила, хоть и с большой неохотой.
- Да, мне некуда больше было идти. И не к кому. Из-за этого я присоединилась к Ордену, как и многие другие. Мы ведь все хотим спасти свои шкуры, - холодно улыбнулась она. - Но сейчас я знаю: Вергилий заслужил уважение и преданность. Сколько он работал, скольким рисковал и чего достиг, как много людей собрал вокруг себя, защитил и спас. - Кэт с уверенностью смотрела на дорогу и говорила, не задумываясь, как будто эти слова всегда лежали на поверхности сознания. - Люди, которые еще могут видеть, видят в нем того, кто подарит им будущее. Поэтому я всегда буду с ним. Поэтому все в Ордене будут с ним, - спокойно закончила она, пожав плечами, явно не зная, что может быть проще.
- Я понял, понял: ты не такая корыстная стерва, какой я тебя обрисовал, - отшутился Данте вместо извинений, а потом добавил, серьезно и спокойно, ей в тон: – Мне всегда было плевать на людей. Потом я встретил вас. Не то чтобы Вергилий открыл мне глаза или еще что, но сейчас я думаю, что люди все-таки заслуживают немного большего, чем минералка со вкусом суккуба. Некоторые – точно, - и подмигнул.
Кэт кивнула.
Они подъезжали к мосту перед Раптор Ньюз Тауэр в молчании. Данте без интереса поглядывал в окно, щурясь на закат, и раздумывал о том, что его брат – неебический герой.
Бросив взгляд вперед, на дорогу, он заметил фигуру. Вергилий даже стоял героически. Данте фыркнул себе под нос и, хлопнув дверью машины, направился к мосту.
- Отличная работа, - без удивления заметил Вергилий. Его тон был напрочь лишен сантиментов, так что если сказанное и было комплиментом, то пиздец каким ненавязчивым. Не то чтобы Данте ожидал бури эмоций, конфетти и оваций, но фраза вышла такой, будто он дрался по сценарию, в сюжете которого Вергилий заранее прописал смерть тысячелетней демонической бифидобактерии и даже эту свою оценочную реплику.
– Мы разделались с суккубом: это ранит Мундуса и привлечет его внимание. - Вергилий повернулся спиной, продолжая сосредоточено подводить итоги. - Пора нанести второй удар и отключить его систему слежения.
Он рассматривал телевышку с той цепкой задумчивостью, с которой киллер наблюдает за будущей жертвой. Когда он так стоял в стороне, собранный и напряженный, то своей сосредоточенностью напоминал безумного гения, отдавшего душу за идею. Данте почти поверил, что уже торчит в Лимбо, и Вергилий на самом деле не то что далеко – вообще не здесь. Поэтому Данте шагнул вперед и оперся о железное ограждение моста, перед этим слегка задев брата предплечьем. Теперь он не казался таким отстраненным и недоступным, а просто был Вергилием, стоявшим рядом, Вергилием из плоти и крови.
***
После прыжка с высоченного моста в гребаное зазеркалье с целью совершить побег в тюрьму, ты уже не удивляешься встрече с ученым демоном, говорящим метафорами и избивающим гарпий палкой. Вместо удивления ты возвращаешь ему спизженный механический глаз, дожидаешься, когда он вставит его на место, и прогуливаешься с ним по Лимбо.
- Эй-эй-эй! – Безумный старик решил пройтись по воздуху, и Данте едва успел схватить его за подгнивающее тряпье, чтобы не дать расшибиться в лепешку. – Ты совсем сдурел? – уточнил он без особой надежды на отрицательный ответ и невесело улыбнулся. Конечно же, он совсем сдурел.
- Мы с тобой видим вещи по-разному, - невозмутимо объяснил демон. - Когда видишь по-другому, тебе открываются новые пути.
Из этого нравоучения Данте вынес одно: старик не просто сдурел, а пребывал в окончательной стадии безумия.
- То есть?
- Ты видишь во мне только зло, потому что я демон. Попробуй открыть свой разум. Все зависит от перспективы.
Данте хотел было сказать, какие хреновые он видит перспективы открытия своего разума, но старик действительно его переубедил, устроив им продолжение дороги. Над головой по воздуху с диким визгом пронесся вагон метро. Ладно, теперь можно было и удивиться.
- Что? – выдохнул он, не скрывая эмоций.
- Как я и сказал, я вижу по-другому, - терпеливо повторил старик. – Встретимся впереди. Есть кое-что, что я хочу тебе показать. - Данте слышал, как тускнеет его голос по мере того, как демон исчезал, перемещаясь дальше. Он быстро поравнялся с ним и остановился, глядя на здоровенную статую… кого-то.
- Ее звали Ассиэль, - начал Финеас свой экскурс в историю.
***
Ключ Ассиэль жидким светом втек под кожу, потом потянул Данте вглубь, превращаясь в спираль и вкручивая его в свой центр. В ушах зазвенело привычное «хотя бы позволь показать тебе». Похоже, голос брата был порталом в безумную историю, в которой Данте узнавал свое «я». Воронка воспоминаний вытянула его на поверхность клочков руин, и он рванул вперед, чтобы разбить последнюю цепь, сдерживающую что-то охуенно важное.
И, как оказалось, охуенно болезненное. Сердце забилось быстрее с ощущением, как к телу подкрадывается что-то огромное, дикое и разъяренное. Данте закричал, когда эта ярость обрушилась на него, кинулась, подбрасывая в воздух, продирая насквозь. Все тело прошивали невидимой здоровенной иглой с продетой в нее красной нитью. Она вгрызалась в мелкие раны, вбивалась внутрь, и в какой-то момент заменила собой кровь, органы и мысли. Ее было так много, что она начинала литься через край, и в какой-то момент Данте взорвался ею, выпуская излишки на волю. Когда он приземлился, ублюдков вокруг подкинуло в воздух как отдачей после выстрела.
Ощущение новой силы было странным. Она чем-то напоминала контрастность Лимбо, если бы в мире демонов осталось только три цвета – белый, багряный, черный. Пустота перекинулась в осязаемую тишину, в которой орал, разрывая связки, кроваво-красный запах крови. Данте кромсал врагов в клочья, насыщая дикого зверя внутри. Вот, значит, какому монстру он все это время помогал сорваться с цепей. Данте думал, что если это, как сказала Ева, настоящая свобода, то людям лучше сидеть с промытыми Мундусом мозгами.
Вернувшись, он еще толком не успел сообразить, какую дьявольскую штуку подкинула ему его ангельская мать.
Он вдохнул пресный воздух Лимбо, прислушиваясь к звукам вокруг. Больше не было оглушительной тишины, и Данте с подозрением замер, пытаясь ощутить зверя, затаившегося внутри.
- Данте! – Он отстраненно заметил, что Финеас зачем-то врубил свой прожектор. Осознание реальности пришло через мгновение, когда в воздухе со скрежетом слетелись листы железа, создавая путь:
- А, точно. Башня. Иду!
Он спрыгнул на платформу, где ждал Финеас, своей созерцательной задумчивостью смахивающий на буддистского монаха. Чтобы не вдаваться в подробности, Данте решил пошутить.
- Это было дико.
Молодец, Данте, «дико» – идеальное слово, чтобы пошутить. Над собой и своим свежеобретенным альтер-эго.
- Подойди, - произнес Финеас таким будничным тоном, каким учителя вызывают к доске учеников.
В списке той хуйни, которую наворотил Данте за сегодняшний день, исполнение просьбы демона стояло на последнем месте, если вообще значилось, поэтому он не стал особо заморачиваться и позволил полапать себя за голову. Если голова не оторвалась за семнадцать лет такой интенсивной жизни, от прикосновения приблажного старика ей точно ничего не будет.
- Ты обрел своего внутреннего демона, - заключил Финеас, крутя его башку с плохо скрываемым научным интересом. Мысли он, что ли, так читал. – Но тебе еще только предстоит раскрыть свой потенциал.
Заебись счастливая новость. А то Данте уже начал скучать по той херне, в которую превращался благодаря богатой наследственности. Вместо ответа он наградил чудилу самым ироничным выражением лица.
- Вообще-то, я всего лишь хочу убить короля демонов по имени Мундус.
- И если тебе это удастся, и ты убьешь Мундуса, кто тогда займет его место?
Ухмылка застыла на его губах, как будто Данте был обязан дать ответ, когда сменит выражение лица. Он стоял, оглушенный вопросом, в душе не зная, был ли он метафорическим или риторическим. И понятия не имея, был ли на него ответ.
Впрочем, на прощанье Финеас дал ему совет, из-за которого Данте почувствовал себя еще хреновее.
***
Здоровенная голова Боба Барбаса смотрелась еще гаже отдельно от тела. Данте с огромным удовольствием начищал ему физиономию, даже не вслушиваясь в пустые оскорбления и бессильные угрозы. Представление, которое Боб устроил в сквере Бельвью, конечно, никому не сыграло бы на руку, но то количество грехов, которые умудрился втиснуть Боб в короткую биографию Данте, наводило на мысль, что тот просто не мог решить, какой был хуже, и поэтому психанул и впихнул в репортаж их все. Демона располагали безгранично изобретательным воображением. А, ну еще истеричные мамаши: пассаж про «глаза педофила» тоже был неплох.
***
Слова вроде «экстренный выпуск» никогда не знаменовали начало хороших новостей.
Лицо Вергилия замаячило на экране: классический набор снимков уголовника слева, справа, спереди да еще эта подпись «террорист» внизу, абсолютно не вязались с его чинной физиономией, идеальной прической и джентльменской одеждой. Он нервно подумал, что для Кэт выбрали неплохую фотографию, дернулся, чтобы вырваться из легкого оцепенения и выплюнул:
- Ублюдки.
У него абсолютно не было времени на возню с этим дегенератом.
***
Эмпирей-сити
- Ублюдки, - сквозь зубы прошипела Кэт, - Ты только послушай, я увеличу громкость.
В трубке зашипело, когда она поднесла динамик к колонкам. Данте мог разобрать только обрывки фраз, но и их было вполне достаточно, чтобы порадоваться отсутствию в Пэрэдайз телевизора.
«Тайный совет Церкви Вознесения обратился к человечеству: «Сила - путь греха. Не пытайтесь победить демонов железом и кровью. Только Оружие Божие принесет вам спасение». В трубке снова зашипело, когда Кэт приложила ее к уху.
- Слышал? – спросила она.
- Оружие Божие? – невесело усмехнулся Данте. – Это крест и молитва?
- Хуже, - ответили ему мрачно. – Святая вода.
***
Лимбо-сити
- Где Вергилий?
- Я… Я не знаю! – затараторила Кэт. - Наверное, он в серверной, в Восьмиугольном зале. Возможно, его поймали в Лимбо.
Вергилий всегда знает, что делать. В Лимбо он или в Хуимбо, но у брата должен был быть запасной план или что-то вроде того. Хоть что-то, что поможет сократить количество того дерьма, которого они наглотаются, пытаясь отсюда вылезти.
***
В сраном Восьмиугольном зале было восемь колонн, а сам он оказался круглым.
Если бы мироздание хоть раз обратило на Данте внимание, то осознало бы всю ненависть, которую он питал к демонам с электроинструментами вместо оружия. От них было слишком много шума, десятикратно усиленного в Лимбо, да ещё и лезвие меча. Но, судя по тому, что на Вергилия нападал очередной гигант-лобзик, мирозданию было наплевать. Данте с неохотой прикрикнул на Бучера:
- Эй ты! Сюда!
- Данте, с ума сошел? Ты что здесь делаешь? – ошарашенно произнес Вергилий, от удивления растеряв свой прокачаный самоконтроль. Два нерациональных риторических вопроса подряд и могучее охуение в голосе. Бесценно.
Данте даже перестал злиться на Бучера. К сожалению, пока он прописывал жестянке леща, Вергилий успел успокоиться и постигнуть дзен. Освободившись, Вергилий подошел к нему так неторопливо и спокойно, как будто это не его только что собирались распилить на сувениры для спецназа, который штурмом брал Орден, разбрасываясь взрывчаткой вместо конфетти. «Темза, сэр», - всплыл в голове анекдот.
- Спасибо, Данте, - учтиво поблагодарили он, будто Данте только что передал ему салатницу за ужином. Полная Темза. – Кэт! Ты все еще жива. - В голосе Вергилия скользнула нотка, которая показалась Данте странной. Впрочем, странной Данте казалась любая интонация, хоть каплю выбивающаяся из нейтрально вежливой манеры Вергилия говорить. Тратить время на такую ересь было сейчас нельзя, и Данте спросил:
- Отсюда есть выход?
Брат моментально переключился, возвращая ему его же серьезный лаконичный тон:
- Да, запасные врата, я могу отвести.
Ну вот, как просто. Запасные врата. Сегодня никто не умрет. Здорово.
- Пошли.
- Нет. - Ну конечно же, так просто ничего не бывает. – Не так быстро.
***
- У нас нет на это времени!
- Так выиграй нам время, Данте! - Хорошо, что он был слишком напряжен, потому что в любой другой ситуации от неожиданности точно бы вздрогнул. Вергилий проревел приказ. Это был тон человека, в лексиконе которого слов «нет» и «невозможно» не существовало в принципе. Если бы Данте таким тоном сказали достать звезду с неба, пришлось бы пытаться до тех пор, пока насмерть не расшибешься.
- Блять, Вергилий, - обессилено выплюнул он Вергилию и его властности, но пошел драться.
За спиной Вергилий тем же тоном подгонял и Кэт.
- Кэт, давай, сейчас же! - Он заставлял их работать, словно шестеренки, остановившиеся в механизме из хитросплетений его точных, продуманных действий. Как только колесики завертелись, Вергилий тут же вернул голосу прежний доверительный тон. – Это не займет много времени, я тебе помогу.
Данте прекрасно слышал все эти перемены тона, но они просто-таки магическим образом продолжали на него действовать, хоть и явно показали свой скелет. Даже зная, как и когда Вергилий давит, Данте злиться больше не мог. Адреналин ударил в голову первым обещанием хорошей драки. А еще он чувствовал запах лимона и мяты, запах чили щекотал ноздри, усиленный в Лимбо, как будто кто-то выкрутил его яркость на максимум.
***
Фейерверк серверной оказался тем, ради чего Кэт поймала пулю. Потолок затрясся на дрожащих колоннах, выбивая цементную пыль. Пока Данте бежал, стараясь не получить бетонной плитой по лицу, желание отвинтить голову Вергилию стало таким сильным, что аж руки свело.
Данте прыгнул на печать врат и врезался спиной в чужую спину таким точным движением, когда даже меч в ножнах за плечами не задевает спутника по боку. Эта мысль отвлекла его на какое-то время, оставляя вместо злости растерянность и чувство нехуевой фатальной необратимости. Он переваривал эту кашу из наиприятнейших ощущений, пока бежал по крышам в сторону аварийного района следом за братом. У Вергилия была квартира в одном из домов старого фонда – в месте, где имелся шанс просидеть в относительной безопасности хотя бы день.
Он ожидал увидеть раздолбанное жилье вроде остатков Пэрэдайз, но в комнате даже какая-то техника оказалась. Они молча вошли, разбрелись по разным углам. Данте был слишком не в духе, чтобы пытаться заговорить, а Вергилий… А что Вергилий? Вергилий как ни в чем не бывало с присущей ему педантичностью расстегивал пальто. Данте наблюдал за его движениями и не мог понять, как Вергилий оставался таким спокойным, когда все – реально все – пошло по пизде. Через стенку в холле кто-то покашлял, а потом промыл унитаз.
- Как ты вообще смог ее бросить там? – не выдержал он, нарушая хрупкое молчание, потому что вопрос аж раздирал его изнутри.
На мгновение отвлекшись от своего занятия, Вергилий покачал головой с таким выражением лица, будто объяснял ребенку-дегенерату очевидные вещи:
- Ты же знаешь, почему. Нам надо было уходить…
- Какая хуйня, - смачно растягивая гласные, перебил Данте.
- Я ничего не мог сделать для Кэт.
- Ты мог побыть с ней, когда ей было дохрена страшно, - рявкнул он. Как же выбешивало то, что Вергилий не понимал очевидных вещей. - Ты глаза ее видел? – Данте резко одернул себя, со злостью процедив: - Да как же ты мог видеть, ты же отвернулся от нее. Она верила в тебя, до сих пор верит, хоть ты и поступил как мудак. Как мудлище.
Вергилий промолчал, продолжив сосредоточенно колупать пуговицы. Методично сложил пальто, повесил на спинку стула. За все это время он так ни разу не повернулся, и Данте пытался разглядеть его лицо, чтоб хоть отдаленно понять, о чем этот долбоеб вообще думает. Вергилий вздохнул, провел рукой по сгибу ткани и посмотрел на Данте. Вергилий сощурился, и спросил с болезненной усталостью, кривя рот от горечи своих слов:
- Ты действительно думаешь, что мне не жаль?
Раздражение снова сняло как по щелчку. Брат стоял перед ним в простой футболке, не окруженный техникой и высокими стенами кабинета-склепа. Настолько настоящий, домашний и человечный, что захотелось занавесить его обратно привычным пальто, потому что теперь Данте чувствовал себя старшим и жестоким.
Мамин кулон висел, не скрытый одеждой, наоборот, доверчиво выставленный наружу, как что-то обезоруживающе личное. Они стояли, очищенные от шелухи бравады и пафоса, впервые глядя друг на друга в полной тишине, одинаковые, с кулонами-близнецами напоказ. С общим секретом, из мальчишечьих фантазий выросшим в вечное напоминание о том, что они разделили одну ношу на двоих. Эти кулоны делали их роднее всего, как будто между камнями в подвесе скрывалась нерушимая связь.
Тишина назойливо звенела, а от навалившегося осознания у Данте все сжалось внутри в комок странного, нежного охуения. Что-то в лице Вергилия поменялось, стало мягче и домашней, как будто они уже вечность торчали в этой квартире, и не существовало ни Мундуса, ни Лимбо, ни порабощенного человечества.
- Давно хотел сделать это, - заметил он будничным тоном и прошел несколько шагов вперед. Данте все так же тупо стоял, распахнув варежку, и пялился на Вергилия, как кролик на удава. Брат подошел к нему вплотную. Воздух между их телами горел, щекоча Данте кожу. Правая рука легла Данте на плечо, лишь обозначая объятие: локоть оперся на ключицу, Вергилий свесил кисть к лопатке, не прикасаясь к ней, но Данте все равно спиной ощущал близость чужого тела так, что кожа аж зудела. Он собирался спросить, какого хрена вообще происходит, но Вергилий потянул его к себе, заставляя повернуться. Предплечья совместились, пальцы Вергилия теперь обхватывали плечо: Данте ощущал каждый сантиметр своего тела, где от ладони до локтей чужая рука прижималась к груди. Он надеялся, что на самом деле сердце не качает кровь с такой силой, как ему казалось. Иначе этого было невозможно не заметить. Волосы на виске щекотало чужое дыхание, теплое и влажное, от которого кожа еще сильнее горела, остывая на вдохе. Данте уловил шорох – Вергилий поднял другую руку, и его пальцы, прохладные и невесомые, провели от скулы вверх, зарываясь в волосы, скользя против шерсти там, где стрижка была совсем короткой. Вергилий оперся лбом ему пониже виска. Когда он опускал лицо, то задел щеку кончиком носа, холодившим кожу в том месте, где провел вниз. Они замерли так, обнимаясь как два долбоеба, и Данте застыл, почему-то боясь шевелиться или дышать.
- Как это случилось? - сказал Вергилий, легко проведя рукой от виска до затылка. Потребовалась лишняя пара мгновений, чтобы понять, что это был вопрос.
- Случилось что? – уточнил Данте, зачем-то попытавшись опустить на брата взгляд.
- Ты окрасом стал похож на скунса, - ответил тот, отстраняясь, и теперь у них появилась возможность смотреть друг другу в глаза. Вергилий улыбнулся. Данте помолчал, сощурился с подозрением и очень медленно произнес:
- У меня, бля, что, на голове белые волосы?
***
Эмпирей-сити
- Как это случилось? – прошептала Кэт. Данте обнял ее за плечи, чтобы хоть немного унять дрожь. Все равно ответить он не мог, потому что в душе не ебал, о чем она говорила. Кэт просто ворвалась к нему домой и сидела, уткнувшись носом в плечо. Бледная, дрожащая. Как будто ее лихорадило.
- Случилось что?
Она неуклюже отстранилась от него, стараясь незаметно сморгнуть слезы, и полезла под кофту, вытаскивая свернутую газету. Он позволил себе пошутить, пока ее разворачивал:
- Меня тоже желтая пресса приводит в такой ужас, - а потом присвистнул.
Заголовок выглядел абсолютно нелепо, и Данте прочел его вслух с гаммой разнообразных интонаций:
- «Церковь Вознесения требует выдачи приговоренных к смертной казни в качестве жертвоприношений демонам». Очень люблю безумие, - заметил он, перечитывая текст, чтобы убедиться, что ему он не померещился. Он только вчера ночью был в Эмпирэй, и по меркам этого долбогорода там все еще было терпимо. Утренняя пресса задавала темп для хорошего дня.
***
Продолжение в комментариях
Автор: gentleman-bastard
Бета: Элайджа Бейли
Размер: миди
Фандом: DMC: Devil May Cry
Таймлайн: DMC: Devil May Cry, пост-DMC: Devil May Cry
Жанр: gen/preslash, action, humour, angst
Пейринг: юст Данте/Вергилий
Рейтинг: R
Disclaimer: Все принадлежит Capcom, а я просто выполняю работу Бога
Summary: Когда гремит оружие, законы, как известно, молчат. В Лимбо-сити законы молчат всегда, и со временем в этом городе изменяются только названия.
Warnings: Нецензурная брань, писалось до выхода DLC «Vergil’s downfall». А еще автор не любит русскую локализацию, поэтому Мясник в тексте остался Бучером, а Гнев – Рейджем.
Примечания к тексту
Эмпирей:
в «Божественной комедии» Алигьери Данте - бесконечная область, населённая душами блаженных, созерцающих Бога.
«Rapture News Network»:
«Raptor News Network» Лимбо-сити превратилась в «Rapture News Network» Эмпирей-сити, где «rapture» переводится как «Вознесение».
«Темза, сэр»:
Данте вспоминает старый анекдот, который приблизительно звучит так:
«В кабинет сэра Генри без стука влетает взъерошенный Бэрримор, бурно жестикулирует и кричит:
- Сэр Генри! Темза вышла из берегов! Через пять минут она будет здесь!
Сэр Генри с невозмутимым видом откладывает газету в сторону:
- Бэрримор, где манеры? Выйди и снова доложи, как подобает английскому джентльмену.
Бэрримор выходит. После короткого стука дверь снова распахивается и появляется вытянутый по струнке Бэрримор:
- Темза, сэр!».
Когда гремит оружие
Когда гремит оружие
Эмпирей-сити
- Я купила тебе кружки. - Кэт стояла перед ним на пороге, старательно делая вид, что не поглядывает Данте за спину. Выходило хреново. Поэтому он показательно оперся о дверной косяк, чтобы дать ей полный обзор холла, и кивнул, приглашая войти.
- Зачем мне они?
- Чтобы перестать пить кофе прямо из электрического чайника. У этих есть шанс продержаться подольше. - Девушка демонстративно стукнула кружками друг о друга. Данте вскинул брови, выразив в адрес металлических чашек всю степень скепсиса, на которую был способен. – Где стол? – Почти профессионально игнорируя паутину и общий хаос вокруг, Кэт шагала в залу.
- А я ебу? – пробурчал Данте в ответ. Он брел следом за девушкой, высматривая какую-нибудь доску. Шкаф без дверцы вполне ему подошел, и он лениво потянулся к нему, чтобы опрокинуть.
- В жопу пошел, уродец, - шикнул он на паука, ошалевшего оттого, что его уютный мир разом перевернулся. Данте смахнул паутину и одарил Кэт исключительно радушной улыбкой. – А, вот же он.
Кэт упрямо хлопнула подарками о предоставленную поверхность и послала Данте выразительный взгляд. Данте кружки решил проигнорировать, продолжая любезно улыбаться.
- Их зовут Эбони и Айвори.
- Блин, я ж теперь не смогу их выбросить, - возмутился он, не ожидавший такого предательства. – Даже несмотря на то, что они обе красного цвета.
Кэт усмехнулась, заканчивая очередную перебранку, но улыбка как-то быстро погасла. Теперь она молчала, даже не пытаясь на него взглянуть. В общем-то, Кэт так очень часто делала, но на этот раз она еще и разглядывала свои руки. Слишком внимательно.
Данте придвинул пару деревяшек к поваленному шкафу и сел. Потом вспомнил про чайник в ближнем углу зала и сходил за ним, разлил кофе по кружкам, чтобы потянуть время. Кэт следила взглядом за собственными руками, обхватившими красный металл, как будто наблюдала за чужими действиями и не имела права отвлекаться. Вела она себя немного странно. То есть, странно даже для девушки, уходившей в Лимбо, чтобы спрятаться от кошмаров.
Данте вздохнул, стараясь показать больше заботы, чем любопытства:
- Что случилось?
Кэт медленно подняла на него глаза.
- Ты действительно не знаешь? – так же медленно произнесла она, будто до последнего слога надеясь на обратное.
- Нет, - язвительно начал он, - мне просто нравится делать вид, что я идиот.
Девушка шумно выдохнула, как выругалась беззвучно. Она потянулась к поясу, вытащила из кармана телефон.
– Торчишь здесь, забыв о техническом прогрессе, - проворчала она и, щёлкнув по клавишам, положила телефон между их кружек.
- Если ты считаешь, что я забыл о техническом прогрессе настолько, что не узнаю мобильный, ты слишком плохого обо мне мнения, - заметил он.
- Проиграй видео. - Ее голос и взгляд абсолютно не располагали к дальнейшим препирательствам. Пришлось стать серьезным. Данте нажал «плэй».
Любой понимал, что после падения Лимбо у новостей не было шансов выглядеть презентабельно, но он все равно немного охренел. Первые кадры напоминали подпольную видеосъемку, качество которой сосало у тайского порно, снятого в аварийном павильоне. Нелепо веселая динамичная музыка сопровождала изображение кривого логотипа «Rapture News Network» - прямо-таки наглядного олицетворения той крайней ебанутости, в которую скатился этот мир, освободившись от Мундуса. Лого и музыка внезапно исчезли, вероятно, показательно вознесшись, и на экране появилась девушка, с фальшивой серьезностью глядящая в объектив, словно в душу зрителям. Точно, все же демонстративно играли в войну, преисполненные чувства патетики и собственной значимости.
Диктор говорила что-то про экстренные новости и специальный, незапланированный выпуск, но помехи во время трансляции не позволяли уловить сути трагедии. Данте собрался высказать все, что думал о самодеятельности и патриотизме, но отбросил эту затею, увидев, как крепко сжала губы Кэт, продолжавшая сверлить взглядом дисплей.
Мобильник плевался записью: «Неизвестный в маске… Предупреждение атаки…», а потом картинка сменилась на трясущуюся запись с обычного гаджета.
«Все, телке жопа», - бормотали в камеру. Изображение тряслось, пока оператор спешно пытался сфокусировать свой смартфон. Снимали откуда-то сверху, Данте приметил мелькнувшую в этом безумии герань в кадке, из чего сделал вывод, что с балкона или из окна. Чуть позже он решил, что скорее из окна. Чувак зассал бы выходить на балкон, когда под его домом бродит такой здоровенный Рейдж.
- О, такие киски мне по душе, - похвалил Данте тварь с восторгом охотника, нашедшего добычу. Кэт его шуточку проигнорировала.
Тем временем Рейдж неспешно готовился к прыжку, каждым своим движением заставляя загнанную в угол девчонку взвизгивать от ужаса. Сейчас Данте как будто увидел ее в реальности: бедняжка захлебывалась слезами, задыхаясь от страха, бесконтрольно шевелила губами, пытаясь беззвучно лепетать. Урод-оператор повторял, что девке жопа, и Данте захотелось разбить ему голову его же сраной геранью. Демон залег на передние лапы, став похожим на гигантского кота, и легко оттолкнулся задними от земли. «О!» - подытожил увиденное режиссер-любитель, прямо как натуралист, комментирующий рывок змеи на мышь. Он был так поглощен созерцанием прыжка Рейджа, что не заметил, как в проулке мелькнула тень. Разом все замерло. В тишине, раздробленной визгливыми всхлипами девушки, со шлепком шмякнулись на землю два куска демона, ювелирно разрезанного пополам. Демон развалился, открывая обзор на стоящего перед девушкой мужчину. Оператор охренел настолько, что даже видео трястись перестало. Во всем этом угарном великолепии серебряная маска анонима на мужике смотрелась как вишенка на десерте из внезапности.
***
- Это он, Данте. - Кэт тряхнула головой. – Сначала я тоже сомневалась, но когда он повернулся к девчонке… - Она посмотрела на него с видом учителя, доказывающего ребенку, что в слове «солнце» пишется буква «л», только потому что так правильно. – Ты видел много людей с такими волосами и с катаной? И одежду я узнаю.
- Это не он, Кэт, - передразнил он девушку. – Вернее, это может быть кто угодно. Например, какой-нибудь седой старикашка, пересмотревший фильмов о самураях.
Кэт помолчала, даже не сделав попытки улыбнуться.
- А если он вернулся, Данте? Если Вергилий в Лимбо-сит… - Она беззвучно чертыхнулась, с раздражением поправляя саму себя. - В Эмпирей-сити. Дьявол. Кому и зачем вообще сдалось переименовывать этот город, - выпалила она скороговоркой, обессилено спрятав лицо в ладонях, и глухо добавила: - Тем более, так.
Сейчас Кэт выглядела сбитой с толку и напуганной – не только Вергилием, но и всем тем сказочным долбоебизмом, который творился в Лимбо-сити с того момента, когда он стал Эмпиреем. Люди верили в Спасителя, Вознесение и силу слова, переименовывали каждый городской куст как-нибудь повозвышенней, молились, крестились и уповали на то, что кара господня в виде демонов скоро их попустит, как отпускает похмелье, данное в наказание за веселый вечер. Церковь схватила город за горло, подняла и телепала из стороны в сторону, как тряпичную куклу, чтобы вытрясти из него остатки адекватности.
- Такие дела: от одной промывки мозгов – вперед, бегом, спотыкаясь и разбивая рожи в кровь, - к другой. - Он положил ей руку на плечо, легонько похлопал. Просто чтобы она помнила, что не одна.
Кэт схватила его запястье, сжала пальцы и сидела, все еще уткнувшись губами в ладонь правой руки. Маленькая девочка, попавшая в эпицентр хаоса.
- Почему людям так нужно во что-то верить? Почему им неважно, во что? Мы хотели, чтобы они боролись с демонами, как с вторженцами. А они думают, что это им за грехи. Я даже слышала, что кто-то называет Мундуса защитником. Вроде как хреновым, но лучше, чем никаким. Вергилий, наверное, был просто в восторге, когда узнал об этом, - со вздохом закончила она, отнимая ладонь от лица.
- Думаешь, он объявился восстанавливать справедливость? – Данте решил перевести диалог в другое русло. Ничего хорошего про людей ему говорить не хотелось.
Кэт коротко кивнула.
- Похоже на то. А я теперь даже не знаю, как на это реагировать, - ответила она аккуратно.
Данте сощурился:
- То есть?
- То есть, Данте, - раздраженно перехватила она, – свобода человечеству оказалась явно противопоказана, раз среднестатистическая женщина, увидев демона, начинает воспевать Спасителя вместо того, чтобы хотя бы попробовать убежать.
Кэт вполне ясно изложила суть. Данте рассеянно усмехнулся:
- Зато воображаемый Спаситель точно благодарит нас за устроенный ситком.
Кэт впервые глотнула кофе, скривилась, но удержала его в себе. Помолчала. Выглядела она усталой и задумчивой.
- Что ты будешь с ним делать?
- Со Спасителем?
- С Вергилием, Данте, - осадила Кэт. – Если это, конечно, он, - передразнила она, делая вид, что рассматривает точку зрения Данте как возможную. Это было дохрена обидно.
Данте пожал плечами:
- Ничего. Пока. - Кэт вопросительно посмотрела на него. – Нелогично убивать нефилима, спасающего богобоязненных дамочек от демонов в городе, полном богобоязненных дамочек и демонов.
- Хочешь драться с ним вместе, как раньше? – очень осторожно спросила она, но даже этого хватило. Самообладание сдало, и он физически почувствовал, как помрачнело его лицо:
- Пройденный этап, Кэт. После него я предпочитаю солировать в танце на паркете у смерти. - Оставалось только надеяться на то, что это прозвучало достаточно несерьезно.
С Кэт такое редко срабатывало, к сожалению. Она продолжила, маленькими шагами ступая по скользкой дорожке его сознания. Он практически ощущал надвигающийся пиздец.
- Может, на этот раз все сложится хорошо? Видишь, Вергилий оказался не так уж и не прав.
- Какая разница, прав или не прав этот упертый мудак, - рыкнул Данте скорее на Вергилия, чем на нее. Кэт моргнула от неожиданности, хорошо хоть не вздрогнула, и ошарашено на него посмотрела.
- Он врал тебе, - прошептала она.
Как нежно Данте сейчас любил гиперчувствительных медиумов.
- Что? – зыркнул он в ответ, всем своим видом давая понять, что эту тему обсуждать не стоит.
- Так ты поэтому хотел его убить? – Она была настолько удивлена озвученной мыслью, что, похоже, вообще его не слушала. – Ты хотел его убить, потому что он - брат, напарник, - тебе так лгал?
Каждая буква тяжелым ударом разбивала блок обороны. Данте напрягся, чувствуя, как свело лицо. Он незаметно вдохнул.
- Конечно, у меня же не было другого повода, - затараторил он с демонстративной доверительностью, надеясь, что это звучало скорее едко, чем панически. – Вергилий ранил мою хрупкую душевную организацию, и я, не пережив обидки, решил его выпилить. Он же был просто пиздливой зализанной гадиной, а не каким-то всесильным нефилимом с огромной катаной и пунктиком на порабощении человечества.
- Данте. - Тихий голос дрогнул, как будто Кэт было физически больно. - Когда мы только познакомились, ты был любопытным, но не таким многословным. А сейчас, что ни скажи, просто давишься ядом, как тебе вообще дыхания хватает на такие длинные фразы? Почему ты так…
Ему удалось прервать ее прежде, чем она успела сказать что-нибудь такое же охуенное.
- Я просто начал испытывать удовольствие от оскорбления всего живого. И даже мертвого иногда. - Он постарался растянуть ухмылку пошире. – И, Кэт, - как можно серьезнее продолжил он, - нет, не поэтому.
И решил убедительно улыбнуться. Ведь действительно – не только поэтому. Она рассматривала его лицо, пытаясь пробиться через штукатурку из шуток и усмешек, но все-таки сдалась. Кэт явно хотела сказать что-то еще, но замерла на мгновение и резко повернулась к окну:
- Черт, темнеет. Мне надо успеть до комендантского часа, - засуетилась она, хватая мобильник, чтобы посмотреть время. – Я поеду, Данте.
Он наблюдал за тем, как она подскакивает, привычно уже отряхивает шорты от пыли и побелки, шарится в очередном кармане, чтобы выудить ключи от машины, проверяет, заряжен ли шокер, улыбается на прощанье, – и чувствовал себя мудаком, который любит гоняться за демонами больше, чем защищать от них своих друзей.
- Если хочешь, - привычно бросил он ей вслед, - оставайся, места навалом.
- Я боюсь, что пятно плесени на потолке за ночь полностью эволюционирует и задушит меня во сне. Я дам знать, что добралась.
Ну, хотя бы отговорки Кэт придумывала каждый раз новые.
Входная дверь захлопнулась. Судя по звуку, отвалился кусок рамы.
Он заставил себя подняться на ноги, чтобы разогнать тишину звуком шагов. Хоть бы один вшивый демон забрел в Пэрэдайз - Данте с огромной благодарностью вспорол бы ему брюхо, лишь бы не слышать собственных мыслей. Ощущение было таким, будто они загорались неоновыми Малис в голове, а потом их еще и озвучивала какая-то хрень с голосом визгливого суккуба из Вирилити.
- Заебись одиночка, - вспомнил Данте свое первое появление в Ордене. Зря вспомнил, потому что его взгляд тут же упал на белые следы от краски поверх плитки. Данте сделал пару шагов вперед, опустился на корточки рядом с ним и дотронулся пальцами до двери в прошлое. Ухмыльнулся, протерев между пальцами пыль, грязь и засохшую краску.
«Что ты помнишь о своем детстве? Хотя бы позволь мне показать тебе», - голос в голове звучал ярко и насыщенно: создалось ощущение, что Вергилий нашептывал ему свои фразочки, стоя за спиной. Он так явственно себе это представил, что от шеи по спине вниз скользнули мурашки, и Данте подскочил, с трудом заставив себя не оглядываться. Когда удалось успокоиться, он хмыкнул.
***
Лимбо-сити
- Хотя бы позволь мне показать тебе.
Данте уже не хотелось ничего смотреть. Насмотрелся. Утро началось с похмелья, бабы-медиума, пуленепробиваемого примата-переростка и зарядки в Лимбо. Сраная макака разнесла его трейлер. Прозрачная телка говорила, что делать, и метала в демона факелы. Поскольку ничего из случившегося его так и не взяло, в конце этого приключения ему решили продемонстрировать подпольную террористическую организацию, которой заправлял псих в маске. Железной.
Поначалу это казалось забавным.
- Добро пожаловать в Орден, - произнесла Кэт, не скрывая улыбки. Он решил ей подыграть:
- Не совсем то, что я ожидал увидеть.
Он очень рано произнес эту фразу. Задроченный вход в Орден выглядел далеко не так нелепо, как сам Орден. Данте шел следом за медиумом, разглядывая готическое каменное здание, больше напоминающее монастырь с техникой и технарями вместо распятий и монахов. Люди в невразумительно серых одежках тихо шарились туда-сюда, едва слышно переговариваясь. Мигали лампочки, тускло светили мониторы, и все это выглядело так, будто средневековые людишки нашли компьютер, охренели и решили ему поклоняться. Кэт говорила о каком-то контроле, он слушал ее вполуха, но уже мог поставить точный диагноз:
- У вас ни единого шанса.
Железные двери открылись медленно и торжественно, как кулисы, бренчащие металлом. Первым, за что зацепился его взгляд в этом склепе, была маска анонима. Железная. Средневековая и несуразная по сравнению с остальной одеждой ее хозяина, стоявшего посреди комнаты. С катаной в руках. Дурдом.
Он не почувствовал себя уютнее, когда заметил на трех мониторах застывшее изображение собственной физиономии.
- Поразительно. Данте. - Имя словно пробовали на вкус, примеряя к нему. Мужчина вообще говорил медленно, с тягучими паузами, словно боялся, что голос его подведет. Данте пытался сообразить, что же такого торжественного ему может сказать человек, в одиночку заправляющий здоровенной антиправительственной организацией. Поэтому несколько разочаровался, когда мужчина закончил: - Это действительно ты.
Еще больше он напрягся, когда незнакомец начал говорить о своем детстве, травмах и разбитой в аварии башке, поскольку ни одна из этих тем не была темой, Данте интересующей. Мужчина вышел из тени, будто это был хорошо рассчитанный шаг в пьесе, которую он зачем-то разыгрывал перед небольшой аудиторией. Наверное, чтобы поближе показать свой пижонский костюм и катану, размером порадовавшую бы Фрейда.
В общем, чужого энтузиазма Данте определенно не разделял. Когда двинутый аристократ начал загонять рассказы о том, как все хитро было устроено, чтобы Данте ничего не помнил о семи годах своей жизни, воспоминания о которых вполне бы пригодились, чтобы скрасить те, что посвежее, о детском доме Святой Ламии, Данте решил, что пора пообломать ему крылышки.
- А ты вообще кто такой? – приблизившись к мудаку, он ткнул в него пальцем, старательно
изобразив все то пренебрежение, которое обычно испытывал к мудакам в аристократичных костюмах, желающих совать свой нос вместе со своей катаной не в свои дела.
Мужчина замер, отстранившись, как от удара. На мгновение в его взгляде скользнуло удивление и что-то, не свойственное ни психам в маске, ни главным террористам. Потом он вдохнул, прежде чем ответить, и его лицо сделалось непроницаемым:
- Вергилий, - и понес абсолютную невразумительную ересь про «сражаться плечом к плечу». Патетичную и одухотворенную, полностью соответствующую духу всей этой секты. Данте всегда было лениво заморачиваться и объяснить долбоебам, что они долбоебы, поэтому этих двоих он просто вежливо послал.
Псих в маске, который стоял без маски, а поэтому был просто психом, впервые сказал что-то, что могло подружиться со здравым смыслом, когда объявил, что если Данте захочет уйти, то никто его удержать не сможет. Данте уже собирался повернуться к выходу и продемонстрировать, как охренительно тот был прав, но своим внезапным предложением псих его заинтересовал. Хотя бы потому, что Данте не мог себе представить, что, блин, ему еще можно было показать такого удивительного.
- Что? – раздраженно рыкнул Данте, озвучивая свои мысли в сокращенном виде, и замер, чтобы выслушать очередную возвышенную ересь с максимально саркастичным выражением лица.
- Кто ты есть на самом деле.
Пафоса в ответе действительно оказалось навалом, но вот ересью свое прошлое называть как-то не хотелось. Должно же было у него в жизни хоть что-то оказаться нормальным.
***
Въезжая в ворота Пэрэдайз, он не смог сдержать ухмылки. Нашлась одна из причин, по которой Вергилий не конкретизировал тогдашний ответ. Он, может, и был долбанутым, но не настолько, чтобы считать адекватной фразу: «Хотя бы позволь мне показать тебе Рай».
Зато Вергилий оказался достаточно долбанутым, чтобы показать чуваку с мечом и амнезией предполагаемый отчий дом и тут же дать девке-медиуму загадить граффити плитку в холле. Добровольно наступая на трафаретную пентаграмму, чтобы провалиться в мир демонов, Данте решил: еще немного в том же духе, и он станет своим в этой компании маргиналов.
- Осторожней, там может быть жестко, - бросил Вергилий ему вслед.
Теперь Данте знал: «жестко» - самое идиотское сленговое слово, которое может использовать революционер, разгуливающий с котелком и катаной.
***
Все эти поиски истины в Лимбо с каждой минутой все больше напоминали поездку в ад. Когда ему выдалась возможность вернуться, он скорее выпрыгнул в реальный мир, чем торжественно пришел обратно. Несколько секунд – вдох и выдох – воздух перед глазами поплыл, обретая большую осязаемость, а затем привычно замер.
В реальном мире ощущения были не такими яркими, как в Лимбо. Точнее, в Лимбо, наоборот, все краски мира, ощущения и запахи становились вульгарнее и ярче, чтобы задавить своим весом, заставить потерять чувство себя. Было очень приятно не вдыхать гипертрофированный запах гниения, сырости и нечеловеческой крови. Кончики пальцев почти коснулись шершавой каменной плиты, выглядящей холодной и покинуто-серой, как и должны выглядеть все приличные плиты в заброшенном человеческом доме. Оговорка вернула его в реальность получше пентаграммы. Человеческом. Ну да. Конечно.
Он нарочито медленно поднимался на ноги, пытаясь использовать каждую секунду, чтобы придумать, как себя вести. Шел в Лимбо из аварийного здания, а вернулся из Лимбо домой. Это было странное чувство: видеть то, что не принадлежало тебе долгие годы, но все это время было твоим. Мгновений точно не было достаточно, чтобы все продумать.
Вергилий так резко повернулся в его сторону, что полы тяжелого пальто взметнулись. Данте не успел засечь самого движения, но заметил, как оседает ткань. В голове пронеслась рассеянная мысль, что Вергилий был таким же быстрым как он, таким же сильным. Таким же. Пиздец.
- Ты мой брат, - удивленно произнес он, даже не стараясь придать голосу другую окраску. Хер знает, каким тоном нужно отмечать подобные вещи.
- Брат-близнец, - зачем-то уточнил тот. Видимо, сам в душе не ебал, что говорить. Вергилий снова стоял в тени, как в тот раз, когда Данте в первый раз его встретил. Получилось, что и сейчас он его видел впервые. Теперь он цеплялся взглядом за каждую деталь, потому что перед ним стоял не мужик с маской, а выросший мальчишка.
Вергилий снова приблизился к нему, свет упал ему на лицо, и Данте удивился - тому, как он чертовски вымахал, как начал одеваться, как сменил деревянный меч на здоровенную катану.
- Я так долго тебя искал, - улыбнулся Вергилий и вытащил кулон-близнец того, который Данте носил сам. Данте пялился на подвес, и когда Вергилий заговорил, запоздало вспомнил о том, что надо бы закрыть рот. – Их подарила нам мать. Я думаю, она знала, что этот день наступит. Что мы найдем друг друга.
Он вроде бы чувствовал свою причастность, но не мог понять, как относиться ко всем этим людям, занимавшим такие важные места в его жизни такой короткий срок. Оставив попытки разобраться, как себя вести, он задавал вопросы. Поговорили о маме, значит, следовало спросить, как папа.
- Изгнан навсегда, говорят, это хуже смерти. Он никогда не вернется.
Нужно было что-то сказать. Типа того, что ему очень жаль. Или показать, но никак не получалось подобрать нужную реакцию. Он был уверен, что это точно не было замешательство, поэтому, чтобы не демонстрировать его, Данте повернулся спиной к Вергилию. Хотелось разорвать на части тех ублюдков, которые лишили его не только первых воспоминаний, но и вообще жизни, оставив стоять посреди руин семейного поместья, не понимая, как реагировать на то, что твой отец приговорен к адским мукам, а матери вырвали сердце.
Он решил узнать о них побольше. Об ублюдках, о себе и о своем новоявленном братце.
***
Они сидели в машине как два бывших любовника, которые случайно встретились и показывали друг другу фотографии своих детей. Нелепо.
Они даже шли на идиотском расстоянии друг от друга, на метр больше, чем нужно, чтобы соблюсти вежливую дистанцию.
- Узнаешь это место?
- Да. - Данте вдохнул влажный воздух. Прислушался к скрипу качелей, к забавному ощущению, что для него они не скрипели в настоящем, а были звуком из прошлого. – Помню, что сюда приходил.
Картинки воспоминаний пронеслись в голове быстро, неуловимые, как призраки детей в Пэрэдайз, и он не пытался выцепить из этого потока хоть одно. Он чувствовал, что был здесь, и только поэтому все тут казалось ему таким же родным, каким теперь казалось в поместье. Захотелось отвинтить голову тому мудаку, из-за которого он стал таким дохрена романтичным.
- Расскажи мне все.
- Некоторые вещи существовали всегда. Всегда были ангелы, и всегда были демоны…
***
Когда они возвращались, то шли по арке, почти прикасаясь друг к другу плечами. А когда Данте начали затягивать в Лимбо, Вергилий схватил его за предплечье, то ли пытаясь задержать, то ли подбодрить. Данте боролся с желанием потереть плечо, потому что его тянуло странным зудом причастности и поддержки. Как будто он был не один.
***
Вытащив Данте в реальность, Кэт одарила его вежливым, но тревожным взглядом. Он ухмыльнулся и попробовал пошутить:
- Я должен был принести тебе сувенир оттуда?
Девушка пару мгновений смотрела на него, почти картинно хлопая глазами, а потом улыбнулась и кивнула в сторону машины.
- Отвезу тебя в орден, Вергилий ждет.
Какое-то время она молчала.
- Не понимаю, почему он не поехал со мной, - нахмурилась она.
- Он знает, что я справлюсь, - прервал ее Данте. Наплевав на дорогу, Кэт удивленно посмотрела на него.
- Что? – поднял он брови.
Девушка перевела взгляд обратно на трассу.
- Ничего. Просто он мне так и ответил.
***
Эмпирей-сити
- Что? – поднял он брови.
- Ничего особенного. - Голос Кэт на том конце провода прозвучал даже слишком бодро. – Сегодня был первый день нововведения. Многие не знали, что комендантский час теперь начинается на тридцать минут раньше, так что нас не штрафовали…
- Погоди, - перебил ее Данте. - Я думал, что за нарушение комендантского часа не штрафуют. Ну, что это вроде как мера охраны здоровья. Типа: «Хотите, чтоб вам оторвали бошку демоны или патруль - выходите, но мы отпеваем только умных людей».
- Так и было, - мрачно согласилась Кэт. - Но только теперь Церковь Вознесения вытягивает деньги из города по любому поводу. Я разве не говорила, что в Эмпирей ввели обязательную полуденную молитву?
Данте изобразил максимальную степень отчаянья:
- Как ты могла мне не сказать? Из-за тебя я уже пропустил несколько.
- Ну так учти, что за пропуск молитвы взимается немаленький штраф.
Данте пренебрежительно скривился:
- Не верю, что они следят за этим.
- Занавески с окон нас снять уже заставили, мотивируя тем, что все равны под натиском демонов. Я слышала, скоро на молитву будут выходить шеренгами.
- Это же шутка? – уточнил Данте на всякий случай.
- Я не знаю. Правда не знаю.
***
Лимбо-сити
Вергилий встретил их без лишних вопросов, обычным кивком. Эта его черта очень даже нравилась Данте, потому что напоминала негласный договор: Данте не без удовольствия разбирается с толпой демонов, Вергилий знает, что Данте справится. Данте прислушивался к новому ощущению: ощущению, когда в твоей жизни появляется человек, который позволяет себе на тебя рассчитывать. Даже доверять.
- Лови. Я надевал ее пару раз, но она в любом случае чище твоей.
Майка оказалась почти идентичной его собственной, разве что чуть свободнее. Данте скрыл усмешку под тканью футболки, буднично подмечая, что братишка вырос шире в плечах, но тут же напрягся и замер, прислушиваясь к чему-то необычному. Он физически ощутил, как расширились зрачки. Воздух словно электрошоком рванул по рецепторам. Он узнавал на себе запах Вергилия: лимона и мяты, какой-то специи вроде чили. Нотка острого была незнакомой и взрослой, но лимон и мята казались приветом из детского прошлого. Это был запах их общей спальни в Пэрэдайз, мягких подушек и купаний на двоих. Данте заставил себя выдохнуть и резко одернул футболку. Оставалось только надеяться, что Вергилий не наблюдал за братом-дебилом, обнюхивающим чужие вещи.
Не наблюдал. Это успокаивало вдвойне. Вергилий вел себя так, словно они работали вместе чертову прорву времени, и Данте не воспринимал себя жертвой кровавой драмы и героем счастливого воссоединения семьи. Даже думать не хотелось о всех этих возможных вздохах и ахах. Он уловил звук знакомых шагов за дверями. Кэт возвращалась в кабинет, и он выпалил рефлекторно, сам толком не успев понять, что именно хочет сказать:
- Спасибо. И за футболку, - неуклюже произнес он.
Вергилий повернулся к нему одним точным движением, словно все это время ждал, когда с ним заговорят. Его губы дрогнули, замерли в легкой полуулыбке.
- Прибереги благодарности до тех пор, пока не увидишь, какую красивую штуку мы собираемся разнести к чертям. - И он отошел в сторону, открывая монитор за спиной.
Данте даже не нужно было ничего говорить, потому что по его лицу точно было видно, как разрушитель внутри только что кончил и закурил. Он подошел почти вплотную к экрану и теперь отчетливо различал запах брата, который возвращал ему семью лучше, чем любые найденные в Лимбо фотографии из прошлого. А еще заметил, что Вергилий был выше. Мудак.
- Сильвер Сакс Тауэр? - объявила вошедшая Кэт, подходя поближе. Хоть она и подавила при этом отчаянный зевок, выглядела Кэт заинтересованно.
Вергилий кивнул:
- Сильвер Сакс Тауэр.
***
- Это все, что у меня есть по Вирилити. - Вергилий закрыл окно программы, собрал распечатки планов и чертежей, вручил их Кэт. – Мне жаль, но ни на один из этих документов полагаться нельзя. Это старые планировки реальных помещений, которые подозрительно легко всплыли. - Вергилий повел плечами, разминая затекшие мышцы. - Конечно, для разнообразия нам могло бы повезти больше обычного, но лучше быть реалистами.
Девушка пробежалась по бумагам взглядом.
- Кто знает, что может пригодиться. Давай я разберу их, может, узнаю какой-нибудь, больше похожий на правду.
Вергилий покачал головой.
- Разбери их завтра с утра, у тебя будет время. Я хочу, чтобы вы прошли в зал смешивания как нормальные ленивые туристы, спящие до полудня. А сегодня тебе лучше отдохнуть, Кэт.
Девушка даже не стала спорить:
- Лягу пораньше, - кивнула она. – Тогда я пойду к себе, нужно разобраться с замедлением лопастей той здоровой воронки, а то его разорвет на клочки.
Данте отвлекся от чистки Эбони и поднял голову впервые за несколько часов.
- Я все еще здесь. И даже не по частям. Иди творить, Кэт, мои клочки мне очень дороги.
Уже в дверях она ободряюще улыбнулась ему, хоть улыбка и вышла слегка заебаной.
Он проводил девушку взглядом, наблюдая, как она скрывается в суете снующих туда-сюда людей, безликих в одинаковой грязно-серой форме. Вот и цена уединения: двери открылись, и кабинет сразу стал частью огромного механизма, смахивающего на муравейник. Фигура Кэт втягивалась в его тихое сосредоточенное мельтешение, пока полностью не растворилась там. Двери лязгнули, затворяясь, и склеп «психа в маске» снова стал отдельным миром.
Вергилий тарабанил по клавишам, неотрывно глядя в монитор, и Данте вернулся к проверке Эбони. Провел рукой по раме и боевой пружине, посмотрел, как входит магазин. Он собрал ее за несколько мгновений и щелкнул затвором с мыслью, что Эбони и Айвори - единственные девочки, которые никогда не постареют.
- Завтра надерем жопу Мундусу, - пообещал им Данте. Было очень стремно понимать, что за один день вместительность привычного тебе «мы» расширилась настолько, что теперь подразумевала еще двух человек. Особенно, когда один из этих людей - родной брат.
- Насыщенный денек, - подытожил его мысли Вергилий и снова повел плечами, разминая спину.
Данте усмехнулся, принимаясь за сборку Айвори.
- Завтрашний будет не хуже.
Вместо ответа Вергилий улыбнулся ему через плечо. Похоже, он вообще часто улыбался, не хмыкал, как Данте, а действительно растягивал губы в настоящей, полноценной улыбке. Она выходила снисходительной и делала его старше, смягчала черты лица. Данте всматривался в него, удивляясь, насколько же все-таки они разные. Процессор истерично запищал, и Вергилий моментально повернулся к монитору.
В нормальных семьях, наверное, были несколько другие понятия об уютном вечере, но Данте вполне устраивало то, что брат пытался хакнуть правительственный сайт, пока он сам чистил свои М1911.
В тишине щелкали клавиши и затворы. Прямо-таки семейная идиллия.
Писк прекратился, и Вергилий снова обратился к нему:
- Я так понял, что стараниями Охотника твой трейлер стал похож на смятую консервную банку? – скорее заметил он, чем спросил.
- Демоны меня вообще почему-то не любят. Зря, я же клевый, - отшутился Данте, почувствовав, что мрачнеет. У дьявольских ушлепков вошло в привычку вышвыривать его из собственного дома.
- Тут есть диван. Оставайся в Ордене, сколько хочешь.
Данте мотнул головой:
- Однозначно нет, - начал он с чрезмерной серьезностью. – Я же не смогу заказать сюда пиццу. Вот что мне говорить в доставке? «Здравствуйте, пришлите пиццу в Орден, ну, в эту террористическую группировку насильников и убийц - вы должны знать о ней из любого выпуска новостей»?
Вергилий издал короткий смешок:
- Брат-правдоруб, ты кофе в «Старбаксе» заказываешь на имя «Данте»? Его успевают подать раньше, чем ты провалишься в Лимбо, или ты возвращаешься и потом его выпиваешь?
- Ага, и он всегда успевает остыть, - подхватил он. – Я не могу здесь остаться, ты прекрасно знаешь, что за пиздец всему мирозданию случится, если меня найдут.
Вергилий покачал головой:
- Тебя находят, только если знают, где искать, - возразил он ему. - Будешь жить здесь – меньше будешь маячить перед камерами, меньше будет возможность отследить, куда ты ходишь для встречи со мной. С такой глобальной сетью, как у Мундуса, даже возможность общения через закрытые каналы связи слишком рискованна.
Данте помолчал, пытаясь сообразить еще какую-нибудь причину, чтобы замаскировать истинную, но в голову ничего не лезло. Поэтому он решил говорить напрямую. В конце концов, хуле, кто из них двоих «брат-правдоруб»?
- Ты мне ничем не обязан. У тебя была своя жизнь, у меня – своя, никто никому ничего не должен.
Лицо Вергилия приобрело ироничное выражение.
- У тебя удивительная способность опускать незначительные детали вроде тех, что мы теперь работаем вместе, чтобы спасти мир, и вообще, того факта, что мы друг у друга – единственная оставшаяся семья. - Он развел руками, демонстрируя свои аргументы как невидимые лоты на аукционе.
«Мы» у Вергилия выходило слишком уверенное и спокойное, чтобы звучать хоть сколько-нибудь сентиментально. А вот себя Данте сравнил с ломающейся целкой, поэтому больше спорить не стал.
- И вообще, - глаза брата сверкнули, когда он сощурился, изображая подозрение, – значит ли все это, что ты меня не приютишь, если я решу переехать к тебе?
Данте хмыкнул:
- Приючу. Хотя бы для того, чтобы ты помогал мне втиснуться в гребаную консервную банку, в которой я живу. Точнее, - губы растянулись, делая ухмылку шире, - жил.
***
- Вергилий спрашивает, как прошло твое свидание, - не отвлекаясь от дороги, передала Кэт.
Данте пожалел, что брат не мог увидеть его лица, в выражение которого он вложил весь запас сарказма, оставшегося после того, как он щедро раздал его демонам.
- Передай моему братцу, что она оказалась старухой, уродиной и плевалась ядом. Зато ее просто в клочья порвало от моей охеренности.
Кэт весело фыркнула.
- Все понял? – Она хмыкнула, услышав ответ, но продолжила уже серьезным тоном. – Да, встретимся там. До скорого, Вергилий, - и прервала связь.
Осознание того, что медиум Кэт знала его родного брата лучше самого Данте, кольнуло чем-то вроде ревности. За это на счет Мундуса приплыл еще один экстра-пинок при личной встрече. Стоило познакомиться с Кэт поближе. В конце концов, она оказалась не последним человеком в его жизни, в жизни его брата, да и вообще потому, что уже ебать как надоело ничего ни о ком не знать.
- Вы, ребята, прямо как хорошие подружки. Как вы познакомились?
Кэт открыла было рот, чтобы ответить, но осеклась.
- Какое это имеет отношение к делу?
Он не совсем понимал смысла такой скрытности. Если мериться большими тайнами, его прошлое отымеет всех кандидатов в победители, выведя из шкафа за ручку хоровод скелетов, который не поместится и на танцполе «Дэвилз Дайленс».
- Я хочу знать, для кого я рискую своей жизнью и, - Данте припомнил свой недавний полет, - и клочками. Он - мой брат, и он пытается спасти мир, - сформулировал он скорее для себя, чем для нее. Аргумент выходил коротким, но весомым. - Запили свою историю.
Кэт молчала, упрямо глядя на дорогу, и Данте подавил желание дать ей подзатыльник. В принципе, для Данте одно только наличие Вергилия было достаточной причиной, чтобы, сломя голову, залезть во все это дерьмо. Но на выхлопе Данте не просто пришел в семью, чтобы мстить за нее, а попал в команду, чтобы подставляться за весь мир.
- Послушай, я не просил твоей помощи, но ты мне помогла, и я это ценю, - серьезно заметил он вместо подзатыльника. – Я доверяю тебе. Ты тоже можешь мне доверять.
Кэт поерзала на сидении, бросила на него короткий неуверенный взгляд. Данте ответил ей терпеливым ожиданием. Теперь он был командным игроком, все дела.
- Он спас меня, - начала она.
Ну, конечно, он ее спас. А как же, блин, иначе.
***
- Ты ведь с нами до конца?
Даже Данте не был настолько сферическим выродком, чтобы прокидать квинтэссенцию вселенской доброты и справедливости, которую развел в Ордене его брат.
- Можете на это рассчитывать.
Разговор затих, и Кэт молча крутила руль, погруженная в свои мысли.
- Брат и защитник мира, да, - произнесла она задумчиво. - Отличное описание Вергилия. - Они оба хмыкнули, как старые друзья, со знанием дела подтрунивающие над привычками третьего. – Когда мы только встретились, он мне все уши прожужжал своим «мой брат Данте». С той же интенсивностью, с которой боролся за человеческую свободу.
Машину тряхнуло на кочке, и шарики в баллончиках виканской краски нервно задребезжали.
- Знаешь, Данте. У тебя очень эгоистичная причина для спасения мира, - беззлобно подколола Кэт.
- Кто виноват, что мир и все его демоны вертятся вокруг меня, - с нарочитой усталостью вздохнул он. – Как будто ты пошла с Вергилием исключительно из благодарности.
Он мог разглядеть, как уголок губ девушки пополз вниз. Наверное, поднимать тему корыстных поступков было неэтично. Кэт все-таки ответила, хоть и с большой неохотой.
- Да, мне некуда больше было идти. И не к кому. Из-за этого я присоединилась к Ордену, как и многие другие. Мы ведь все хотим спасти свои шкуры, - холодно улыбнулась она. - Но сейчас я знаю: Вергилий заслужил уважение и преданность. Сколько он работал, скольким рисковал и чего достиг, как много людей собрал вокруг себя, защитил и спас. - Кэт с уверенностью смотрела на дорогу и говорила, не задумываясь, как будто эти слова всегда лежали на поверхности сознания. - Люди, которые еще могут видеть, видят в нем того, кто подарит им будущее. Поэтому я всегда буду с ним. Поэтому все в Ордене будут с ним, - спокойно закончила она, пожав плечами, явно не зная, что может быть проще.
- Я понял, понял: ты не такая корыстная стерва, какой я тебя обрисовал, - отшутился Данте вместо извинений, а потом добавил, серьезно и спокойно, ей в тон: – Мне всегда было плевать на людей. Потом я встретил вас. Не то чтобы Вергилий открыл мне глаза или еще что, но сейчас я думаю, что люди все-таки заслуживают немного большего, чем минералка со вкусом суккуба. Некоторые – точно, - и подмигнул.
Кэт кивнула.
Они подъезжали к мосту перед Раптор Ньюз Тауэр в молчании. Данте без интереса поглядывал в окно, щурясь на закат, и раздумывал о том, что его брат – неебический герой.
Бросив взгляд вперед, на дорогу, он заметил фигуру. Вергилий даже стоял героически. Данте фыркнул себе под нос и, хлопнув дверью машины, направился к мосту.
- Отличная работа, - без удивления заметил Вергилий. Его тон был напрочь лишен сантиментов, так что если сказанное и было комплиментом, то пиздец каким ненавязчивым. Не то чтобы Данте ожидал бури эмоций, конфетти и оваций, но фраза вышла такой, будто он дрался по сценарию, в сюжете которого Вергилий заранее прописал смерть тысячелетней демонической бифидобактерии и даже эту свою оценочную реплику.
– Мы разделались с суккубом: это ранит Мундуса и привлечет его внимание. - Вергилий повернулся спиной, продолжая сосредоточено подводить итоги. - Пора нанести второй удар и отключить его систему слежения.
Он рассматривал телевышку с той цепкой задумчивостью, с которой киллер наблюдает за будущей жертвой. Когда он так стоял в стороне, собранный и напряженный, то своей сосредоточенностью напоминал безумного гения, отдавшего душу за идею. Данте почти поверил, что уже торчит в Лимбо, и Вергилий на самом деле не то что далеко – вообще не здесь. Поэтому Данте шагнул вперед и оперся о железное ограждение моста, перед этим слегка задев брата предплечьем. Теперь он не казался таким отстраненным и недоступным, а просто был Вергилием, стоявшим рядом, Вергилием из плоти и крови.
***
После прыжка с высоченного моста в гребаное зазеркалье с целью совершить побег в тюрьму, ты уже не удивляешься встрече с ученым демоном, говорящим метафорами и избивающим гарпий палкой. Вместо удивления ты возвращаешь ему спизженный механический глаз, дожидаешься, когда он вставит его на место, и прогуливаешься с ним по Лимбо.
- Эй-эй-эй! – Безумный старик решил пройтись по воздуху, и Данте едва успел схватить его за подгнивающее тряпье, чтобы не дать расшибиться в лепешку. – Ты совсем сдурел? – уточнил он без особой надежды на отрицательный ответ и невесело улыбнулся. Конечно же, он совсем сдурел.
- Мы с тобой видим вещи по-разному, - невозмутимо объяснил демон. - Когда видишь по-другому, тебе открываются новые пути.
Из этого нравоучения Данте вынес одно: старик не просто сдурел, а пребывал в окончательной стадии безумия.
- То есть?
- Ты видишь во мне только зло, потому что я демон. Попробуй открыть свой разум. Все зависит от перспективы.
Данте хотел было сказать, какие хреновые он видит перспективы открытия своего разума, но старик действительно его переубедил, устроив им продолжение дороги. Над головой по воздуху с диким визгом пронесся вагон метро. Ладно, теперь можно было и удивиться.
- Что? – выдохнул он, не скрывая эмоций.
- Как я и сказал, я вижу по-другому, - терпеливо повторил старик. – Встретимся впереди. Есть кое-что, что я хочу тебе показать. - Данте слышал, как тускнеет его голос по мере того, как демон исчезал, перемещаясь дальше. Он быстро поравнялся с ним и остановился, глядя на здоровенную статую… кого-то.
- Ее звали Ассиэль, - начал Финеас свой экскурс в историю.
***
Ключ Ассиэль жидким светом втек под кожу, потом потянул Данте вглубь, превращаясь в спираль и вкручивая его в свой центр. В ушах зазвенело привычное «хотя бы позволь показать тебе». Похоже, голос брата был порталом в безумную историю, в которой Данте узнавал свое «я». Воронка воспоминаний вытянула его на поверхность клочков руин, и он рванул вперед, чтобы разбить последнюю цепь, сдерживающую что-то охуенно важное.
И, как оказалось, охуенно болезненное. Сердце забилось быстрее с ощущением, как к телу подкрадывается что-то огромное, дикое и разъяренное. Данте закричал, когда эта ярость обрушилась на него, кинулась, подбрасывая в воздух, продирая насквозь. Все тело прошивали невидимой здоровенной иглой с продетой в нее красной нитью. Она вгрызалась в мелкие раны, вбивалась внутрь, и в какой-то момент заменила собой кровь, органы и мысли. Ее было так много, что она начинала литься через край, и в какой-то момент Данте взорвался ею, выпуская излишки на волю. Когда он приземлился, ублюдков вокруг подкинуло в воздух как отдачей после выстрела.
Ощущение новой силы было странным. Она чем-то напоминала контрастность Лимбо, если бы в мире демонов осталось только три цвета – белый, багряный, черный. Пустота перекинулась в осязаемую тишину, в которой орал, разрывая связки, кроваво-красный запах крови. Данте кромсал врагов в клочья, насыщая дикого зверя внутри. Вот, значит, какому монстру он все это время помогал сорваться с цепей. Данте думал, что если это, как сказала Ева, настоящая свобода, то людям лучше сидеть с промытыми Мундусом мозгами.
Вернувшись, он еще толком не успел сообразить, какую дьявольскую штуку подкинула ему его ангельская мать.
Он вдохнул пресный воздух Лимбо, прислушиваясь к звукам вокруг. Больше не было оглушительной тишины, и Данте с подозрением замер, пытаясь ощутить зверя, затаившегося внутри.
- Данте! – Он отстраненно заметил, что Финеас зачем-то врубил свой прожектор. Осознание реальности пришло через мгновение, когда в воздухе со скрежетом слетелись листы железа, создавая путь:
- А, точно. Башня. Иду!
Он спрыгнул на платформу, где ждал Финеас, своей созерцательной задумчивостью смахивающий на буддистского монаха. Чтобы не вдаваться в подробности, Данте решил пошутить.
- Это было дико.
Молодец, Данте, «дико» – идеальное слово, чтобы пошутить. Над собой и своим свежеобретенным альтер-эго.
- Подойди, - произнес Финеас таким будничным тоном, каким учителя вызывают к доске учеников.
В списке той хуйни, которую наворотил Данте за сегодняшний день, исполнение просьбы демона стояло на последнем месте, если вообще значилось, поэтому он не стал особо заморачиваться и позволил полапать себя за голову. Если голова не оторвалась за семнадцать лет такой интенсивной жизни, от прикосновения приблажного старика ей точно ничего не будет.
- Ты обрел своего внутреннего демона, - заключил Финеас, крутя его башку с плохо скрываемым научным интересом. Мысли он, что ли, так читал. – Но тебе еще только предстоит раскрыть свой потенциал.
Заебись счастливая новость. А то Данте уже начал скучать по той херне, в которую превращался благодаря богатой наследственности. Вместо ответа он наградил чудилу самым ироничным выражением лица.
- Вообще-то, я всего лишь хочу убить короля демонов по имени Мундус.
- И если тебе это удастся, и ты убьешь Мундуса, кто тогда займет его место?
Ухмылка застыла на его губах, как будто Данте был обязан дать ответ, когда сменит выражение лица. Он стоял, оглушенный вопросом, в душе не зная, был ли он метафорическим или риторическим. И понятия не имея, был ли на него ответ.
Впрочем, на прощанье Финеас дал ему совет, из-за которого Данте почувствовал себя еще хреновее.
***
Здоровенная голова Боба Барбаса смотрелась еще гаже отдельно от тела. Данте с огромным удовольствием начищал ему физиономию, даже не вслушиваясь в пустые оскорбления и бессильные угрозы. Представление, которое Боб устроил в сквере Бельвью, конечно, никому не сыграло бы на руку, но то количество грехов, которые умудрился втиснуть Боб в короткую биографию Данте, наводило на мысль, что тот просто не мог решить, какой был хуже, и поэтому психанул и впихнул в репортаж их все. Демона располагали безгранично изобретательным воображением. А, ну еще истеричные мамаши: пассаж про «глаза педофила» тоже был неплох.
***
Слова вроде «экстренный выпуск» никогда не знаменовали начало хороших новостей.
Лицо Вергилия замаячило на экране: классический набор снимков уголовника слева, справа, спереди да еще эта подпись «террорист» внизу, абсолютно не вязались с его чинной физиономией, идеальной прической и джентльменской одеждой. Он нервно подумал, что для Кэт выбрали неплохую фотографию, дернулся, чтобы вырваться из легкого оцепенения и выплюнул:
- Ублюдки.
У него абсолютно не было времени на возню с этим дегенератом.
***
Эмпирей-сити
- Ублюдки, - сквозь зубы прошипела Кэт, - Ты только послушай, я увеличу громкость.
В трубке зашипело, когда она поднесла динамик к колонкам. Данте мог разобрать только обрывки фраз, но и их было вполне достаточно, чтобы порадоваться отсутствию в Пэрэдайз телевизора.
«Тайный совет Церкви Вознесения обратился к человечеству: «Сила - путь греха. Не пытайтесь победить демонов железом и кровью. Только Оружие Божие принесет вам спасение». В трубке снова зашипело, когда Кэт приложила ее к уху.
- Слышал? – спросила она.
- Оружие Божие? – невесело усмехнулся Данте. – Это крест и молитва?
- Хуже, - ответили ему мрачно. – Святая вода.
***
Лимбо-сити
- Где Вергилий?
- Я… Я не знаю! – затараторила Кэт. - Наверное, он в серверной, в Восьмиугольном зале. Возможно, его поймали в Лимбо.
Вергилий всегда знает, что делать. В Лимбо он или в Хуимбо, но у брата должен был быть запасной план или что-то вроде того. Хоть что-то, что поможет сократить количество того дерьма, которого они наглотаются, пытаясь отсюда вылезти.
***
В сраном Восьмиугольном зале было восемь колонн, а сам он оказался круглым.
Если бы мироздание хоть раз обратило на Данте внимание, то осознало бы всю ненависть, которую он питал к демонам с электроинструментами вместо оружия. От них было слишком много шума, десятикратно усиленного в Лимбо, да ещё и лезвие меча. Но, судя по тому, что на Вергилия нападал очередной гигант-лобзик, мирозданию было наплевать. Данте с неохотой прикрикнул на Бучера:
- Эй ты! Сюда!
- Данте, с ума сошел? Ты что здесь делаешь? – ошарашенно произнес Вергилий, от удивления растеряв свой прокачаный самоконтроль. Два нерациональных риторических вопроса подряд и могучее охуение в голосе. Бесценно.
Данте даже перестал злиться на Бучера. К сожалению, пока он прописывал жестянке леща, Вергилий успел успокоиться и постигнуть дзен. Освободившись, Вергилий подошел к нему так неторопливо и спокойно, как будто это не его только что собирались распилить на сувениры для спецназа, который штурмом брал Орден, разбрасываясь взрывчаткой вместо конфетти. «Темза, сэр», - всплыл в голове анекдот.
- Спасибо, Данте, - учтиво поблагодарили он, будто Данте только что передал ему салатницу за ужином. Полная Темза. – Кэт! Ты все еще жива. - В голосе Вергилия скользнула нотка, которая показалась Данте странной. Впрочем, странной Данте казалась любая интонация, хоть каплю выбивающаяся из нейтрально вежливой манеры Вергилия говорить. Тратить время на такую ересь было сейчас нельзя, и Данте спросил:
- Отсюда есть выход?
Брат моментально переключился, возвращая ему его же серьезный лаконичный тон:
- Да, запасные врата, я могу отвести.
Ну вот, как просто. Запасные врата. Сегодня никто не умрет. Здорово.
- Пошли.
- Нет. - Ну конечно же, так просто ничего не бывает. – Не так быстро.
***
- У нас нет на это времени!
- Так выиграй нам время, Данте! - Хорошо, что он был слишком напряжен, потому что в любой другой ситуации от неожиданности точно бы вздрогнул. Вергилий проревел приказ. Это был тон человека, в лексиконе которого слов «нет» и «невозможно» не существовало в принципе. Если бы Данте таким тоном сказали достать звезду с неба, пришлось бы пытаться до тех пор, пока насмерть не расшибешься.
- Блять, Вергилий, - обессилено выплюнул он Вергилию и его властности, но пошел драться.
За спиной Вергилий тем же тоном подгонял и Кэт.
- Кэт, давай, сейчас же! - Он заставлял их работать, словно шестеренки, остановившиеся в механизме из хитросплетений его точных, продуманных действий. Как только колесики завертелись, Вергилий тут же вернул голосу прежний доверительный тон. – Это не займет много времени, я тебе помогу.
Данте прекрасно слышал все эти перемены тона, но они просто-таки магическим образом продолжали на него действовать, хоть и явно показали свой скелет. Даже зная, как и когда Вергилий давит, Данте злиться больше не мог. Адреналин ударил в голову первым обещанием хорошей драки. А еще он чувствовал запах лимона и мяты, запах чили щекотал ноздри, усиленный в Лимбо, как будто кто-то выкрутил его яркость на максимум.
***
Фейерверк серверной оказался тем, ради чего Кэт поймала пулю. Потолок затрясся на дрожащих колоннах, выбивая цементную пыль. Пока Данте бежал, стараясь не получить бетонной плитой по лицу, желание отвинтить голову Вергилию стало таким сильным, что аж руки свело.
Данте прыгнул на печать врат и врезался спиной в чужую спину таким точным движением, когда даже меч в ножнах за плечами не задевает спутника по боку. Эта мысль отвлекла его на какое-то время, оставляя вместо злости растерянность и чувство нехуевой фатальной необратимости. Он переваривал эту кашу из наиприятнейших ощущений, пока бежал по крышам в сторону аварийного района следом за братом. У Вергилия была квартира в одном из домов старого фонда – в месте, где имелся шанс просидеть в относительной безопасности хотя бы день.
Он ожидал увидеть раздолбанное жилье вроде остатков Пэрэдайз, но в комнате даже какая-то техника оказалась. Они молча вошли, разбрелись по разным углам. Данте был слишком не в духе, чтобы пытаться заговорить, а Вергилий… А что Вергилий? Вергилий как ни в чем не бывало с присущей ему педантичностью расстегивал пальто. Данте наблюдал за его движениями и не мог понять, как Вергилий оставался таким спокойным, когда все – реально все – пошло по пизде. Через стенку в холле кто-то покашлял, а потом промыл унитаз.
- Как ты вообще смог ее бросить там? – не выдержал он, нарушая хрупкое молчание, потому что вопрос аж раздирал его изнутри.
На мгновение отвлекшись от своего занятия, Вергилий покачал головой с таким выражением лица, будто объяснял ребенку-дегенерату очевидные вещи:
- Ты же знаешь, почему. Нам надо было уходить…
- Какая хуйня, - смачно растягивая гласные, перебил Данте.
- Я ничего не мог сделать для Кэт.
- Ты мог побыть с ней, когда ей было дохрена страшно, - рявкнул он. Как же выбешивало то, что Вергилий не понимал очевидных вещей. - Ты глаза ее видел? – Данте резко одернул себя, со злостью процедив: - Да как же ты мог видеть, ты же отвернулся от нее. Она верила в тебя, до сих пор верит, хоть ты и поступил как мудак. Как мудлище.
Вергилий промолчал, продолжив сосредоточенно колупать пуговицы. Методично сложил пальто, повесил на спинку стула. За все это время он так ни разу не повернулся, и Данте пытался разглядеть его лицо, чтоб хоть отдаленно понять, о чем этот долбоеб вообще думает. Вергилий вздохнул, провел рукой по сгибу ткани и посмотрел на Данте. Вергилий сощурился, и спросил с болезненной усталостью, кривя рот от горечи своих слов:
- Ты действительно думаешь, что мне не жаль?
Раздражение снова сняло как по щелчку. Брат стоял перед ним в простой футболке, не окруженный техникой и высокими стенами кабинета-склепа. Настолько настоящий, домашний и человечный, что захотелось занавесить его обратно привычным пальто, потому что теперь Данте чувствовал себя старшим и жестоким.
Мамин кулон висел, не скрытый одеждой, наоборот, доверчиво выставленный наружу, как что-то обезоруживающе личное. Они стояли, очищенные от шелухи бравады и пафоса, впервые глядя друг на друга в полной тишине, одинаковые, с кулонами-близнецами напоказ. С общим секретом, из мальчишечьих фантазий выросшим в вечное напоминание о том, что они разделили одну ношу на двоих. Эти кулоны делали их роднее всего, как будто между камнями в подвесе скрывалась нерушимая связь.
Тишина назойливо звенела, а от навалившегося осознания у Данте все сжалось внутри в комок странного, нежного охуения. Что-то в лице Вергилия поменялось, стало мягче и домашней, как будто они уже вечность торчали в этой квартире, и не существовало ни Мундуса, ни Лимбо, ни порабощенного человечества.
- Давно хотел сделать это, - заметил он будничным тоном и прошел несколько шагов вперед. Данте все так же тупо стоял, распахнув варежку, и пялился на Вергилия, как кролик на удава. Брат подошел к нему вплотную. Воздух между их телами горел, щекоча Данте кожу. Правая рука легла Данте на плечо, лишь обозначая объятие: локоть оперся на ключицу, Вергилий свесил кисть к лопатке, не прикасаясь к ней, но Данте все равно спиной ощущал близость чужого тела так, что кожа аж зудела. Он собирался спросить, какого хрена вообще происходит, но Вергилий потянул его к себе, заставляя повернуться. Предплечья совместились, пальцы Вергилия теперь обхватывали плечо: Данте ощущал каждый сантиметр своего тела, где от ладони до локтей чужая рука прижималась к груди. Он надеялся, что на самом деле сердце не качает кровь с такой силой, как ему казалось. Иначе этого было невозможно не заметить. Волосы на виске щекотало чужое дыхание, теплое и влажное, от которого кожа еще сильнее горела, остывая на вдохе. Данте уловил шорох – Вергилий поднял другую руку, и его пальцы, прохладные и невесомые, провели от скулы вверх, зарываясь в волосы, скользя против шерсти там, где стрижка была совсем короткой. Вергилий оперся лбом ему пониже виска. Когда он опускал лицо, то задел щеку кончиком носа, холодившим кожу в том месте, где провел вниз. Они замерли так, обнимаясь как два долбоеба, и Данте застыл, почему-то боясь шевелиться или дышать.
- Как это случилось? - сказал Вергилий, легко проведя рукой от виска до затылка. Потребовалась лишняя пара мгновений, чтобы понять, что это был вопрос.
- Случилось что? – уточнил Данте, зачем-то попытавшись опустить на брата взгляд.
- Ты окрасом стал похож на скунса, - ответил тот, отстраняясь, и теперь у них появилась возможность смотреть друг другу в глаза. Вергилий улыбнулся. Данте помолчал, сощурился с подозрением и очень медленно произнес:
- У меня, бля, что, на голове белые волосы?
***
Эмпирей-сити
- Как это случилось? – прошептала Кэт. Данте обнял ее за плечи, чтобы хоть немного унять дрожь. Все равно ответить он не мог, потому что в душе не ебал, о чем она говорила. Кэт просто ворвалась к нему домой и сидела, уткнувшись носом в плечо. Бледная, дрожащая. Как будто ее лихорадило.
- Случилось что?
Она неуклюже отстранилась от него, стараясь незаметно сморгнуть слезы, и полезла под кофту, вытаскивая свернутую газету. Он позволил себе пошутить, пока ее разворачивал:
- Меня тоже желтая пресса приводит в такой ужас, - а потом присвистнул.
Заголовок выглядел абсолютно нелепо, и Данте прочел его вслух с гаммой разнообразных интонаций:
- «Церковь Вознесения требует выдачи приговоренных к смертной казни в качестве жертвоприношений демонам». Очень люблю безумие, - заметил он, перечитывая текст, чтобы убедиться, что ему он не померещился. Он только вчера ночью был в Эмпирэй, и по меркам этого долбогорода там все еще было терпимо. Утренняя пресса задавала темп для хорошего дня.
***
Продолжение в комментариях
@темы: Данте, Вергилий, Кэт, Творчество, Фан-фикшн
-
-
25.03.2013 в 00:36-
-
25.03.2013 в 00:37-
-
25.03.2013 в 00:38-
-
25.03.2013 в 00:39-
-
25.03.2013 в 00:40-
-
25.03.2013 в 01:10Вообще, прекрасная идея, прекрасно показано, то, что происходило в мире людей после. И жутко от того, что именно так всё и могло бы быть, что это то, чего Данте добился. И да, я до последнего думала, что это действительно вернулся Вергилий)
Кэт тоже очень понравилась)
-
-
25.03.2013 в 01:18Люди и без того не очень умные создания, а если это спущенные с поводка ребята после брейнвошинга, то ля революсион накроется медным тазом. Данте просто не понимал очевидных вещей, слегка прифигев после личных обидок. А потом проткнул брата - и настала пора взрослеть.
И да, я до последнего думала, что это действительно вернулся Вергилий)
УРА. нет, действительно, УРА, я подозревал, что слил этот момент.)
Спасибо вам.) Рад, что понравился текст
-
-
25.03.2013 в 01:26Нет, правда, очень порадовал такой замечательный текст, да ещё и совпавший с моей точкой зрения)
-
-
25.03.2013 в 01:33В общем, жму руку.)
-
-
10.04.2013 в 16:20П.С: Стиль речи порадовал и улыбнул. И просто обожаю миди и макси.
-
-
10.04.2013 в 17:18боится перечитывать этот текст, так чтоневероятно рад знать, что он угодилРазделяю вашу любовь к длинным текстам, психовать надо с размахом. И хорошо, что стилистика не сквиканула.
-
-
12.04.2013 в 21:44Ну, а почему я люблю миди и макси? Да потому что только в них можно детально и внятно всё расписать, а не куски на отьбись кидать.
П.С: Мне в "перезапуске" понравился именно Вергилий, что было для меня суровый такой внезапный нежданничек, и за мозги-дельные вещи же говорил, мужик- и братское отношение. Плюс, его противоречивость: к люду прохладен, а к брату тёпл. Интересный образ. Был. В DLC всё засрано. Разрабы-козлы.
И может ты чего ещё напишешь по этой теме, ибо я чую у тебя потенциал.
-
-
13.04.2013 в 15:52Бергамот, лимон - одна фигня цитрусовые, но я бергамот не люблю
Насчет макси-миди снова поддерживаю. В принципе, мне импонируют и некоторые драббловые зарисовки, но, как говорит мой друг, "напиши пару мини - объедини в миди, получится приличный фик".
По поводу одинаковости. Развитие-то может быть разным, как физическое, так и психологическое: кто-то пережрал, кто-то недожрал, кто-то висел на турнике, кто-то на телочках в клубе, ифюноувотаймин.
DLC НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Слишком больно. Раненое сердце. Богатый внутренний мир и трепетная душевная организация. Страдашки. Фу. И все притянуто за уши.
Да я бы не против, но это ж писать, время тратить, думать чего-то. Очень муторный процесс
-
-
15.04.2013 в 19:39О, поддерживаешь, а то некоторые говорят, что кашу маслом не испортишь, но не маргарином же, а.
И я ровно к бергамонту, а люблю лимон и им же и пахну. Правда не только им, а ещё сандалом. Но не в суть. Описание запаха интересным вышло. И я редко такое встречал.
Клинически аналогично, я люблю целью, расписанную работу, а не как вышло с сюжетом того же "перезапуска". Вот где откровенно слабое место игры. Много пятен и бреда. Бедняжка логика/покачал головой/
Бинго! Плюс, это ещё и ООС, ибо написано другими авторами, а значит веры этому не существующему в природе бреду нет. Короче, только игра, только хардкор!
Понимаю, но тебя же на миди как то хватило. Так что я надеюсь на ещё один подобный прорыв.
-
-
16.04.2013 в 04:20Запахи. Отличный выбор, но не суть. Как по мне, одну визуалку давать нельзя, глубины не будет в описании. Запахи и тактильные ощущения - это очень важно.
У меня к ребуту миллион вопросов осталось, аха. Надежда все понять после ознакомления с "Хрониками" оказалась жестоко отпизжена прочтением оных. Ощущение осталось такое, что разработчики удушили любые зайчатки обоснуя, чтобы время в катсценах не тратить, сами себе что-то понапридумывали, оставили десятки косяков и бодро выпустили игру.
С другой стороны, в этой гадости длс есть кое-что, что лично меня радует. Это наличие даже не corrupt!Верджила, а psycho!Верджила. Психически нестабильные персонажи не могут не радовать.
Подозреваю, что пока все попытки порывов будут лежать в столе команды на фб.